Наши границы

Я не должна позволять с собой так обращаться. Никто и никогда не смеет ставить меня в одну линию с дерьмом, заслуживающим унижений. Родители достаточное количество раз видели во мне лишь посмешище, и они последние, кто позволили себе это. Я сильнее всех этих подонков, сильнее Полли, сильнее Фуэнтеса.

Всех к чёрту!

С уверенным настроем я пошла на улицу, где на лужайке расположились ребята: Оливер жевал сэндвич, слушая Саманту, которая что-то активно ему рассказала; Алан расположился рядом, держа в руках наушники и плеер, смотря на Марию, чьи пальчики быстро набирали сообщения на телефоне.

– Привет, – улыбнулся мне Алан, как только я дошла до их компании. Сев рядом с ним, я попросила у него наушник и легла головой на его ноги, слушая Haux – Homegrown. Алан заправил мне пряди волос за уши, нагнулся и чмокнул в лоб, – как самочувствие?

– Что с моей принцессой? – заверещал Оливер, оттолкнул Сам и подполз ко мне, – вы же не оставите своего верного слугу, готового всегда прийти на помощь, принцесса?

– Боже, Оли, ты меня совсем не слушаешь, зато, как только стоит появится твоим игрушкам, то ты сразу хороший слушатель, друг и слуга, – заворчала Саманта, отряхивая платье и подвигаясь ближе к нам, – прости, Грейс.

– За что?

– Я назвала тебя игрушкой Оливера. Это самое обидное прозвище, дорогая, – пожала плечами Сам.

Пока Алан и Мария смеялись, Оли успел сотню раз ткнуть пальцем Саманту, передразнивая её слова.

– Это самое обидно прозвище, бла-бла-бла. Друзья, должен объявить победителя конкурса «Главная миссис Беннетт года». Сварливая, тупая и…

Он не успел договорить, как Саманта врезала ему сумкой по лицу.

– Было больно. Если ты повредила моё личико, то миллиарды моих поклонниц будут поджидать тебя за углом кампуса.

– Ты страдаешь шизофренией, придурок. Нет у тебя никаких фанаток.

– Значит будут, – Оливер сморщил носик, поправляя свою гриву.

– Ты видел себя в зеркале?

– Конечно, каждый день вижу того красавчика, который машет мне рукой. А, стоп, это же я и есть тот красавчик.

– Заткнись, пока я не вывернул содержание своего желудка на тебя, – застонал Алан, выводя узоры у меня на щеке.

Оливер ничуть не обиделся. Нахально улыбнувшись Алану, он пропел:

– Я конечно тот ещё Бог, но дары, в виде содержимого твоего желудка, я принимать не стану. Буду благородным Богом, а не только красивым, и позволю тебе оставить всё при себе.

Оставляя эту парочку кидать друг другу комментарии, я вспомнила про Алана.

– Чувствую себя вяленым помидором.

– Ты не любишь помидоры, – чуть улыбнулся Алан.

– Не люблю, – согласно кивнула, – но чувствую себя именно так.

– Хорошо ли то, что ты представляешь себя овощем?

– Определённо нет.

– Почему тогда ты сидишь здесь, а не лежишь в постели и лечишься? – строго спросил он, забирая наушник и выключая музыку, – пошли.

– Куда? – простонала я, когда мою зону комфорта вывели из строя, подняв меня на ноги.

– В комнату. Я сделаю тебе чай, закутаю в одеяло и буду сидеть с тобой, пока мы не можем твою температуру.

– У меня нет чая.

– Значит едем покупать чай, – Алан взял меня за руку, махнул друзьям и пошел в сторону парковки.

– У тебя же нет машины.

– Не было, но теперь есть.

Алан завернул на парковку, сплёл наши пальцы и пошел в неизвестном мне направлении, оглядываясь по сторонам в поиске нужной машины. С минуту мы бродили по огромной, заполненной до краёв, парковке, пока Алан не воскликнул:

– Вот она – моя ласточка, – махнув в сторону оранжевой Audi Q8, он отпустил мою руку и начал рыться в кармане штанов в поиске ключей.

– И как давно она твоя ласточка? – со сжатыми губами спросила я его, осматривая машину недовольным взглядом. Кажется, я начинаю ревновать Алана к какой-то машине, что очень странно. Забавно, но теперь мне хочется быть единственной дамой в его сердце.

Он улыбнулся, заметив недовольство в моём голосе:

– Нашел, – выдохнул Алан и открыл машину ключами, которые только что достал из штанов.

– У тебя там Нарния что ли?

– Узкие джинсы, знаешь ли, не позволяют моей руке разгуляться, поэтому достаю чёртовы ключи сутками, – он быстро добежал до пассажирской двери и открыл её мне.

Уже в машине он ответил на мой прошлый вопрос, заводя машину:

– Помнишь Роба?

Отрицательно помотала головой, избивая лицо волосами из хвостика.

– На вечеринке он упал с лестницы.

– Тот, что выпил больше всех, а его «дружки» решили посмеяться и прокатить его с перил?

– Да, он, – кивнул Алан, – так вот он сломал ногу.

– Соболезную парню. Друзья у него, конечно, дерьмовые, – хуже, чем были у тебя, Грейс.

– И это тоже, – тяжело выдохнул Алан, соглашаясь, – ему нужно ездить в больницу, которая находится охренеть как далеко, на физиотерапию. И я вызвался возить его, если он даст мне свою машину на тот срок, пока на его ноге гипс.

– Так значит ты теперь будешь возить меня.

– Куда тебя возить, Гри, – рассмеялся он, – максимум, куда ты выходишь дальше кампуса, – университет.

– Больно надо, – заворчала я, скрестив руки под грудью и устраиваясь поудобнее на кожаном кресле.