Наслаждения ночи (HL)

— Она ветеринарный врач, — заявил Эйдан, глядя на друга. — Она знает подход к животным и понимает тех, у кого сострадательная душа. Она обожает макароны, особенно если их подают с майонезом и вялеными томатами. Она постоянно превышает скорость, и у нее куча штрафных квитанций, но ей плевать. «Живем один раз» — таков ее девиз. Она любит пляжи и коктейль «Маргарита» и выглядит обалденно сексуально в своем бикини. Она встречается с малым по имени Чэд, и он ей нравится, но ее тянет ко мне.

Последнее вызвало у него довольную улыбку.

Коннор присел на верхней ступеньке и уронил светлую голову на руки:

— Зачем ты мне все это говоришь?

— Да затем, чтобы до тебя дошло: она не просто Спящая, она настоящая. И я, когда нахожусь с ней, чувствую себя настоящим.

— Ну и что ты со всем этим собираешься делать? — спросил Коннор с тяжелым вздохом. — Как и куда ты намерен ее спрятать?

Эйдан прислонился к перилам и скрестил руки:

— Я должен уберечь Лиссу от вступления в Сумерки.

— Да как, на хрен… — Коннор вскочил на ноги. — Невозможно! Это, черт возьми, невозможно. Ты ведь даже не знаешь, как Старейшие сотворили разлом в первый раз.

— Зато они знают. И непохоже, чтобы у меня имелся выбор. Здесь я все равно ничего толкового сделать не в состоянии. Вовне я смогу…

— Да что ты там сможешь? Ответы, которые тебе нужны, находятся здесь, внутри, а не снаружи.

— Да, — тихо произнес Эйдан, — это правда.

Глаза Коннора округлились.

— Ты и меня хочешь в это втянуть?

— Я ни о чем тебя не прошу. Разве что подумать. Но если ты проникнешься сочувствием и пожелаешь помочь мне, не откажусь.

— Оно и видно, — покосился на него Коннор. — Ну конечно, чего уж там, я всегда следовал за тобой. И черт меня побери, если откажусь от этого сейчас! Поступив так, чувствовал бы дерьмом себя, а не тебя. Но это… В этом, дружище, весь ты.

Губы Эйдана изогнулись в благодарной улыбке.

Спустившись на лужайку перед домом, Коннор принялся мерить ее шагами. Несмотря на солидный вес, двигался он с воинской грацией.

— Ну и что тебе от меня нужно?

— Когда я переберусь в мир Лиссы, отправляйся в храм Старейших и постарайся получить доступ к базе данных. Посмотри, не отыщется ли там способ вернуть меня обратно. У меня есть кое-какие мысли на этот счет, и я смогу поработать над этим и там, но ты, конечно, прав. Большая часть того, что мне потребуется, находится здесь.

— А что у тебя за план насчет того, как добраться до твоей Спящей?

— План, признаться, хреновый, но ни до чего другого я не додумался.

— Может, скажешь, в чем он заключается?

— Ну, я собираюсь захватить в заложники кого-нибудь из Старейших и добиться, чтобы он сказал мне, что нужно делать.

Коннор резко остановился и охнул:

— Вот это план! Приятель… она точно тебе мозги затрахала.

— Если ты такой хитрозадый, предложи идею получше.

— Нет у меня такой идеи! — топнув ногой, рявкнул Коннор. — Но и твой план дурнее некуда. Ты хоть имеешь представление о том, знают сами Старейшие то, что тебе нужно, или нет?

— Ну, — пожал плечами Эйдан, — как раз это мне и предстоит выяснить.

* * *

Одетый как для битвы, в свободного покроя штанах и тунике, Эйдан, бесшумно ступая, вошел в храм Старейших. Он держался в тени, зная, что каждый приходящий сюда фиксируется на видео. Его грудь вздымалась и опадала в размеренном ритме, сердце билось медленно и ровно. Он проследил за тем, как Старейшие покидали святилище, и теперь в нем остался лишь тот, кому в этот день выпало проводить медитацию. Единственного караульного удалось легко отвлечь подозрительными звуками, производимыми Коннором, так что Эйдан, проскользнув за его спиной, оказался в прохладном, темном хайдэне.

Тик-так. В гробовой тишине каменного строения безжалостный ход времени был особенно ощутим.

Эйдан прошел по длинному коридору, ведущему к хондэну — отдельной части храмового комплекса, куда, как он полагал, вообще едва ли ступала нога Стража. Пол под его ногами начал колыхаться, сделался полупрозрачным, а затем по нему закружился калейдоскоп цветов. Все это притягивало взгляд, вызывая желание задержаться, присмотреться и вникнуть, однако сердце побуждало двигаться вперед.

На пороге арочного входа Эйдан помедлил, чувствуя, как встревоженно поднялись волоски на затылке. Инстинкт предупреждал его, — а он привык доверять своим инстинктам и потому ворвался во внутреннее помещение прыжком и четко выверенным ударом отбил нацеленный на него клинок.

У него была лишь доля секунды на то, чтобы отметить стеллажи вдоль стены, уставленные томами в белых переплетах, и массивную консоль в центре просторного помещения, а потом его снова атаковала фигура в сером одеянии.

— Ты преступаешь грань, капитан, — послышался из-под тени капюшона шипящий голос.

При движении широкие рукава одеяния задрались, открыв взору бледные, но мускулистые руки. Атаковал Старейший на удивление рьяно.