Наследие Божественной Орхидеи

У Маримар не было ответа. Как может этот человек, это существо, охотиться на них в таком состоянии? Сунув сеть обратно в сумку, она порылась в ней и вытащила старый рыболовный нож Орхидеи. Подошла к Живой Звезде с поднятой ладонью, показывая, что не хочет причинить ему вреда. Пока нет.

– Я хочу разрезать твой шов. Можно?

Он закрыл глаза, и что-то замерцало на его лице. Были ли это слезы? Он издал сдавленный звук, который она приняла за «да».

Маримар не хотела прикасаться к его коже, но ей пришлось взять его за челюсть. Неизвестно, чего она ждала, но это были просто кожа и кости, прохладные на ощупь.

– Считаю до трех, – предупредила она, но, произнеся «один», разрезала первый шов.

Живая Звезда согнулся пополам, дрожащими руками вырвал нить из губ и сполз по стене, по-прежнему глядя на нее жуткими галактическими глазами.

– Лучше бы тебе не приходить, – мрачно произнес он.

Его голос звучал необычно. Он не был похож на голос человека, напавшего на них в доме Буэнасуэрте, – грубый и требовательный. Этот звучал как тихая мучительная мольба, как будто у его владельца были порваны голосовые связки. Она поняла, что этот голос она слышала в Четырех Реках. Открой дверь, Маримар.

– Мог бы сказать спасибо, – пробормотал Рей.

– Кто ты такой? – спросила Маримар. – Почему ты преследуешь нас? – Во рту скопилась горечь.

Его взгляд метнулся к Рею и Маримар.

– Уходите. Сейчас он ищет вас, но он вернется, чтобы забрать у меня мою силу. Он использует меня, чтобы навредить вам.

Маримар оглянулась, они по-прежнему были одни.

– Расскажи мне все. Скажи мне правду.

– Ты такая же упрямая, как она.

– Как Орхидея? – спросила Маримар, хотя она знала. Знала.

Он потер грудь там, где должно быть сердце, но была пустота, как у нее. Потом закрыл глаза и вытер кровь, сочившуюся из проколов в губах, и когда он улыбнулся, его рот стал похож на расколотый пополам гранат.

– Нет, ты такая же упрямая, как Пена, – сказал он, посмотрев на окно в крыше, как будто кого-то ждал. Он глубоко вздохнул и заговорил, будто если остановится, не сможет подобрать слова.

– Меня зовут Лазаро. Ты наша дочь. Я не хотел, чтобы ты видела меня таким. Прости меня. Прости. А теперь вы должны идти.

Рей положил руку на плечо Маримар, но та лишь неотрывно смотрела на изуродованное существо у своих ног. Ее отец. Сияющий свет, недостающий фрагмент, вопрос, на который она должна была найти ответ. Он перед ней. Она чувствовала шипы внутри и ярость, о которой она даже не подозревала. Ей казалось, что она висит на краю пропасти, и единственный способ выбраться из нее – прыгнуть.

– Ты мой отец, – произнесла она, потому что, если это прозвучало из ее уст, значит, это правда.

Лазаро, поморщившись, коснулся разорванной кожи у рта. Рианнон, присев на корточки, достала из рюкзака бутылку воды и протянула ему.

– Вот, возьми.

Лазаро взял, и на его лице появилось выражение глубокой благодарности, как у человека, к которому никогда не проявляли доброты. Живая Звезда одним глотком выпил воду, плеснул остаток себе на подбородок и смыл кровь.

– Спасибо.

– Ты убил ее, – сказала Маримар. – Ты убил их всех. Ты охотился на нас, и теперь мы здесь.

Лазаро, пошатываясь, поднялся на ноги. Он кивнул, слезы медленно текли по холмикам его скул – замерзая, они превращались в кристаллы и с резким звоном падали на пол.

Маримар поперхнулась своими словами и только тихо спросила:

– Почему?

– Я действительно любил ее.

– Я не спрашиваю, любил ты ее или нет. Я спрашиваю, почему ты это сделал.

– Разве тебе не ясно? – спросил Лазаро, подойдя к Маримар. Он пытался запомнить форму ее глаз, цвет волос, ее душу, так похожую на душу ее матери. – Потому что он этого хотел. Я не хочу причинить тебе боль, но, если он меня заставит, я не смогу отказаться.

Раздался страшный грохот. Все четверо посмотрели вверх. На мгновение тень затмила луну, а затем исчезла.

– Маримар! – окликнула ее Рианнон. Она вытащила из кармана крошечный красный уголек и дунула на него. Упав на пол, он сделался сначала черным, а затем белым.

– Это кость Изабеллы? – спросила Маримар.

Рианнон поцеловала крошечный волдырь на ладони.

– Была кость Изабеллы.

Рей, подняв брови, смотрел на палец, подаренный их прабабушкой.

– Она сказала, палец нас защитит.

– Он не дает ему войти. – Лазаро издал надтреснутый, рокочущий смешок.

– Кто он такой? И где мы? – спросил Рей.

– Я не могу ответить, – ответил Лазаро. – Он мне запретил.

– Запретил рассказывать мне или только Маримар?

И Лазаро понял. Впервые за долгое время его глаза засияли, как будто в черные небеса его радужки вернулись звезды.

– Только ей.

– Тогда смотри на меня, – сказал Рей. – И адресуй свои ответы мне или Рианнон.

Лазаро кивнул.

– Мне слишком многое нужно сказать.

– Кто тебя здесь запер?

– Боливар Лондоньо, – ответил он.

Рей с Маримар обменялись испуганными взглядами. Рей покачал головой.

– Значит, он не погиб в огне. Почему?