Наследие Эдварда Гейна

Для Юпитера все это не имело большого значения. Он был преступником, куда ему дорожить человеческими жизнями! А для Дмитрия его слова были все равно что раскаленным маслом — прямо по коже. Он ведь был врачом, даже если не лечил людей! Мир таких аукционов, такого бесцеремонного обращения… И с кем? С мужчинами и женщинами, самыми обычными, ничем не провинившимися! В том числе и со Светланой Шевчук, с той улыбчивой девушкой с фотографии…

Но говорить об этом смысла не было. Юпитер не понял бы его, а Леон сейчас был сосредоточен на деле и не мог отвлекаться.

— Отследить покупателя, ясное дело, невозможно. Но один любопытный случай я все же нашел, по продаже сиамских близнецов как раз. Платеж за них был совершен неправильно и отслеживался — вплоть до одного известного вам провинциального городка, где недавно, как вы могли слышать, нашли гору трупов в парке. Тот, кто совершил этот платеж, и сам понял, что налажал. У задействованного банка случился общий коллапс системы, сгорели все данные.

— И понять, кто совершал платеж, уже невозможно, — кивнул Леон.

— Скорее, через чей счет он проводился, но суть та же. Думаю, тот, кто стоял за этим, успокоился. Да, это крупный косяк, однако отследить его в даркнете почти нереально. Он ведь не рассчитывал на мое вмешательство!

Похоже, он действительно гордился собой. Кто чем, а он этим! Дмитрий почти пожалел, что спас ему жизнь… Почти. Но — нет. Потому что он — не убийца, его задача — спасать, а не судить. Хотя осудить Юпитера не мешало бы!

— Одной подсказки вполне достаточно, — задумчиво произнес Леон. — Если ниточка тянется все в тот же город… Это не совпадение. Он связан с этим местом.

— Согласен, — подтвердил Юпитер. — Ищите там, даркнет оставьте мне, хотя оттуда, подозреваю, я уже выцарапал все, что мог. Да и вообще, городишко этот ваш поменьше даркнета будет! Вам, чем тут сидеть и ждать, проще его обойти и с каждым жителем за руку поздороваться. Глядишь, найдете того, кто вам нужен!

* * *

Костер догорал, и угли переливались волнами алого и серебристого цвета. Анна, кажется, только этого и дожидалась, она внимательно наблюдала за ними со стороны — а Леон наблюдал за ней. Он не собирался сейчас лезть с советами, он слабо представлял, что она будет делать. Ему было просто хорошо сидеть здесь и смотреть на нее, на небо, на далекий лес… Они давно не встречались вот так. Слишком давно.

Анна не приглашала его, и они не договаривались о встрече. Но когда он приехал, она вела себя так, будто нет в мире ничего естественней. Леону это нравилось, и он даже на время отстранился от вопроса, не дававшего ему покоя после встречи с Юпитером.

Но вопрос все равно остался, рано или поздно должен был настать и его черед.

Лето становилось все теплее, и Анна уже не стремилась постоянно отсиживаться в подземном бункере. Холод был ее врагом, он возвращал ноющие боли в правую руку, искалеченную много лет назад. А вот лето ее баловало, в тихие солнечные дни Анна казалась особенно свободной и счастливой. Когда Леон приехал, на заднем дворе уже горел костер, и она пригласила его остаться.

— Буду варить кофе на углях, — пояснила она.

— Часто ты так развлекаешься?

— Когда мне нужно о чем-то подумать. Такие действия помогают, ты ведь уже знаешь.

— Ты что, собираешь ветки для костра в ближайшем лесу?

— А что, я должна закупать эти одинаковые бревнышки для шашлыков на заправке? Я живу рядом с лесом, за зиму и весну там набралось немало сломанных ветвей. Так и лесу лучше, и мне.

Она ходила в лес за хворостом — как будто и не наступил двадцать первый век. Но она же прекрасно разбиралась в даркнете, виртуальном преступном мире. Средневековый костер и виртуальные аукционы каким-то образом гармонично уживались в мире Анны Солари.

Хотя сейчас она не выглядела гениальным детективом, и вряд ли кто-то догадался бы, чем она занимается, на что она способна. Здесь, возле своего дома, она была обычным человеком, у Леона появилась редкая возможность посмотреть на нее без грима. Она даже парик не надела, просто распустила волосы. Она красила их в рыжий, но теперь краска вымывалась, и через нее проступали седые пряди. Леону они нравились куда больше всех ее «нормальных» причесок, но говорить об этом он не решался, тема была опасная.

Теплая погода позволила ей надеть длинное белое платье из легкого хлопка. Его подол уже окрасился пыльцой одуванчиков, которые густо усеивали задний двор, однако Анну это нисколько не беспокоило. И все бы ничего, но только левая рука была открыта солнцу, правую туго заматывали белые повязки, тянувшиеся до легкой перчатки. Это невольно напоминало Леону о сложном вопросе, для которого он еще не подобрал подходящие слова.

— Я работала с тем списком, который дала Лиза Гончарова, — сказала Анна, осторожно разгребая угли.

Это разрушило наваждение, прогнало иллюзию беззаботного лета, которое хочется оставить в памяти навсегда.

— Тебе обязательно говорить об этом сейчас? — поморщился Леон.

— Так я ведь начала все это, чтобы подумать о деле. Мне так проще! А говорю я, потому что ты пришел. Могу и не говорить.