Наследие Эдварда Гейна

— Это для тебя ситуация очевидна, а там — маленький городок, все друг друга знают. Братья, которые всегда были очень близки. Агрессивно религиозная семья. Как предположить, что там могло произойти такое убийство?

— Чуть ли не библейское…

— «Каин, что сделал ты с братом своим?» — кивнула Анна. — Как бы то ни было, Генри Гейн исчез, и теперь некому было сдерживать безумие, все больше охватывавшее Эда. Он остался на ферме наедине с матерью. В убийстве брата он так официально и не признался, но ты ведь знаешь, как я отношусь к совпадениям. Это не значит, что Скульптор обязательно не в ладах со своей родней. Но таким, как он, сложно остаться незамеченными. Кто-то должен был увидеть, почувствовать, понять… Вот и проверим, получилось ли это.

— Я думаю, как только мы отправимся проверять, Дима сразу же поинтересуется, что происходит, — заметил Леон. — Теперь уже не может не поинтересоваться.

Его дико раздражало, что кто-то посмел шантажировать его брата — а он терпит это! Однако именно выжидание казалось самой правильной стратегией. Пусть преступник думает, что они сотрудничают, так безопасней, чем бегать от него.

Анна тоже все это понимала. Она на пару секунд задумалась, потом объявила:

— Скажи ему, что наш главный подозреваемый — это Степан Янковский.

— Это который умер? — поразился Леон.

— Да. Он действительно наш подозреваемый, но наименее вероятный. Пусть тот, кто следит за нами, думает, что мы пошли по неправильному следу, это успокоит его. О, кажется, кофе готов!

Вот так просто она переходила с одного на другое. Кофе и расследования у нее были в одной плоскости реальности, и вряд ли это когда-либо изменится.

Но сейчас она сказала все, что хотела. Ей, как и Леону, хотелось расслабиться, отвлечься от всего — не только от дела Скульптора, от всего мира. Не говорить даже, а просто быть рядом и наслаждаться моментом.

Леон тоже не отказался бы от такого, и все же, все же… Проклятый вопрос, который давно уже не давал ему покоя, рвался на волю. Поэтому, когда Анна вернулась и протянула ему глиняную чашку с кофе перебинтованной рукой, он не выдержал:

— Он много знает про тебя… Юпитер. Откуда?

— О чем ты? — нахмурилась она. — Что он уже успел ляпнуть?

Леон знал, что это провокация, там и школьнику понятно было бы. Но не все провокации можно проигнорировать, даже если очень хочется.

Покидая его машину, Юпитер с невинным видом заявил:

— Как там рука Анны, не беспокоит ее больше? Рискует хоть солнцу подставлять? Зря она прячет это от мира. Мне нравятся ее шрамы — дивные реки… Передай ей это.

Он знал, как выглядят шрамы. Знал то, что посторонним недоступно! Даже Леон никогда не видел ее травмированную руку полностью, только те участки кожи, которые она позволяла увидеть.

Юпитер хорошо знал ее и хотел подчеркнуть это. Вот только как он узнал? Возможно, силой сорвав повязку — или ему позволено было увидеть… Это и не давало Леону покоя. Может, и не следовало начинать такой разговор, но рано или поздно все равно пришлось бы.

Теперь он вглядывался в глаза Анны, пытаясь понять, о чем она думает, что чувствует. Бесполезно. Она себя не выдаст, она была готова замкнуться с того момента, как он упомянул Юпитера.

— Откуда он столько знает о тебе? — повторил Леон.

— Думаю, давно очевидно, что у нас с ним долгое общее прошлое.

— Хорошее или плохое?

— Сложное. Какая тебе разница, что было раньше? Важно только то, что сейчас. А сейчас между мной и этим человеком ничего хорошего не осталось. Я бы с удовольствием держалась от него подальше, если бы не расследование.

— Но еще до расследования ты загадала желание!

— Потому что это было необходимо, — отрезала Анна.

— Если необходимо, почему мне не скажешь?

— Ты ходишь по кругу, хватит. Лучше подумай кое о чем другом — важном. Я ведь не зря говорила тебе, что Юпитер — гений. Это вовсе не означает, что он — порядочный человек, речь идет только о его уме. Он не будет открыто оскорблять тебя, как обычный уголовник, для него это слишком примитивно. Он найдет способ забраться тебе в голову. Он вычислит то, что для тебя важнее всего, и будет давить на это. Разве я не предупреждала, что так будет?

— Предупреждала, но…

— Но ты решил, что угроза все равно окажется очевидной. Понимаю. Видишь, он уже заставил тебя нервничать. Завязывай с этим, пока дело не зашло слишком далеко, ты доставляешь ему незаслуженное удовольствие. Я не попадаюсь на его трюки, не потому что я лучше тебя или умнее. Просто я знаю, чего от него ожидать. Это тот редкий случай, когда я открыто призываю тебя следовать моему примеру: не реагируй. Живи настоящим, а не чужим прошлым.

Что ж, в этом она точно была права. Может, Юпитер и задел его, но пока не слишком серьезно. Какая разница, откуда он узнал о шраме, что и когда увидел? В настоящем моменте его нет — зато есть это небо, этот лес, это дело и эта женщина. Быть здесь гораздо важнее, чем гнаться непонятно за чем.

По крайней мере, сейчас. А потом Юпитер свое получит — потому что Леон не планировал прекращать наблюдение за ним.

* * *