Наследие Пламенных

— У меня и не было магии. Не было, пока я три дня не провел в луже крови. Той самой крови Танов, артефакты из которой так ценятся. Которая привлекает души. Позволяет слышать умерших… Я три дня слушал голоса моей погибшей семьи. Их кровь пропитала мое тело и отдала мне свою силу. Темным меня сделали вы.

Источник магистра полыхнул такой яростью, что Райга невольно отступила на шаг в сторону. Он встал между герцогом и его жертвой и повернулся к Мирану. Тот опустил голову и отступил.

Тогда он бросил через плечо своему другу:

— Пожалуйста, оставь его сейчас. Не стоит делать это достоянием общественности.

Герцог Луций развернулся и прикрикнул на Роддо:

— Идём!

Однако, тот продолжал стоять столбом и переводить обескураженный взгляд с Мирана на отца и обратно.

— Тебе лучше уйти, — тихо сказал ему принц.

Только после этого младший Райс стиснул зубы и пошел следом за отцом. Миран бросил короткий взгляд на наставника и сказал:

— Простите. Я снова слишком много болтаю.

Эльф ничего не сказал ему. Только на мгновение коснулся его головы и бросил на юношу сочувствующий взгляд.

— Не отходи от него, — сказал он принцу. — Пока он не влип во что-нибудь ещё. Этот, — он бросил взгляд в сторону Ллавена, — ему не поможет. Идите танцевать и не привлекайте к себе внимания. Мне нужно поговорить с Глиобальдом.

Юноши послушно кивнули и отправились выполнять поручение наставника. Райга с облегчением выдохнула и подошла к столу с закусками. Даже не верилось, что встреча заклятых врагов не закончилась дракой. От слов Мирана ей было не о себе. Картина так и стояла у нее перед глазами. А следом тянулись воспоминания о другой луже крови. Она мотнула головой, отгоняя их, и решительно направилась в ту сторону, куда ушли ее друзья.

Однако, стоило ей отойти от стола, как за спиной послышался знакомый девичий голос:

— Кого я вижу… Они действительно приняли сюда такую бездарность, как ты?

Райга вздрогнула, замерла и нервно сцепила перед собой руки. Ее спина окаменела. Поворачиваться не хотелось. Как и снова видеть её. Она прикрыла глаза и медленно выдохнула. Позади нее прошуршало платье, послышался стук каблуков. На этот раз голос раздался прямо над ее ухом:

— Думаешь, что спаслась? Возвращайся в Сага, паршивка. Иначе тебе не жить.

— Там мне тоже не жить, — прошептала Райга в ответ. — И тебе это прекрасно известно.

Она собралась с силами, резко повернулась и оказалась нос к носу с черноволосой красавицей в шитом золотом темно-зеленом платье. Ее черные волосы были собраны в высокую прическу, карие глаза смотрели презрительно. А на золотом ученическом браслете красовался яркий голубой камень. Перед ней стояла Великая герцогиня Иравель Сага.

Глава 11. Ловушка

Иравель стояла совсем рядом с ней. Выражение ее лица в очередной раз говорило Райге: «Ты пыль под моими ногами». Память услужливо подбрасывала сцены из прошлого. Торжество на лице сестры, когда дядя увозил ее в тот день. Удовлетворение, смешанное с любопытством, когда та рассматривала ноющие рубцы на ее спине. Тогда ей начало казаться, что Иравель знала. С самого начала, с малых лет, знала, какую участь ей уготовил герцог Аурелио Сага.

И вот они снова стоят друг напротив друга. Как будто не было всех этих месяцев. Как будто вчера она вышла за порог Оленьего замка, чтобы не вернуться. Райга смотрела на знакомое до боли лицо и думала, что они похожи между собой. От отца ей достался только цвет волос. Все говорили, что больше всего она похожа на мать. Если бы не челка на половину лица и рыже-розовые волосы, любой человек, глядя на них, сразу бы сказал, что перед ним сестры.

— Отец будет милосерднее к тебе, чем Глава совета магов, — также тихо ответила ей Иравель. Ее голос сочился ядом, а в глазах светились ненависть и презрение. — Ты умрешь быстро. Если будешь послушной.

С этими словами она запустила руку в кружевные оборки на рукаве своего платья. Среди них мелькнул болотно-зеленый камень в форме ромба. Райгу прошиб холодный пот. Дядя отдал ей управляющий медальон для Печати Молчания и она принесла его сюда!

Другой рукой Иравель взяла ее за запястье и тихо, но настойчиво произнесла:

— Идем.

Райга затравленно огляделась, пытаясь взглядом найти своих друзей или магистра Лина. Они стояли в зале на глазах у сотни человек, и здесь ей ничего не грозило. Но знал — разум, а тело — помнило. Помнило, сколько раз медальон приносил ей боль. Сколько раз он почти приносил ей смерть. Она ненавидела себя за эту слабость. За тот ужас, что ей внушал один вид этой безделушки. И эта ненависть затопила ее и вышла из под контроля. Всего на мгновение ее левую руку окутало пламя. Иравель зашипела от боли и выпустила запястье сестры.

В этот момент за спиной Райги раздался юношеский смех. А следом тот же голос произнес:

— Кажется, тебя даже родственники не любят, Иравель.