Наследник

— Узнаешь в своё время, а пока помалкивай! — крикнул ему дежурный и повёл в одиночку…

— Выбивать из вас показания никто не будет, даже не надейтесь, — объявил ему следователь при первой встрече. — Вспомните о своём гражданском долге и честно расскажите обо всём сами.

— Это провокация с кошельком, вы своих сотрудников переодели и специально подослали, — возбуждённо ответил Павлик.

Следователь пожал плечами:

— Заблуждаетесь, они обыкновенные советские граждане и вызвались помочь органам добровольно. И не забудьте, вас взяли с поличным. Так что статья «Антисоветская агитация и пропаганда» налицо.…

— А если свёрток я подобрал на скамейке? — заявил Павлик. — И нёс в милицию…

— Дурачка из себя здесь корчить не надо, — жёстко прервал следователь. — За вашим приятелем следили давно, и сразу после встречи задержали в электричке. Впрочем, — добавил он уже спокойным тоном, — на сегодня хватит. Подумайте пару дней, потом продолжим этот разговор…

«И зачем я не сбросил свёрток? Посмотрел в глаза этому парню и какой-то ступор напал, — лихорадочно думал Павлик, меряя шагами одиночку. — С другой стороны, сейчас не 37-ой, и судить за пару книжек просто смешно»…

Двое суток его действительно никто не трогал. Измучившийся ожиданием и не привыкший к тюремной баланде, Павлик осунулся и ощущал себя крайне некомфортно.

— Я тут навёл справки, — сообщил следователь при следующем свидании. — Неустойчивый вы тип, после армии столько мест работы сменили. Мечетесь из стороны в сторону.

«Куда он клонит?», — недоумённо подумал Павлик, непроизвольно пощупав отросшую бородку.

— Ваш приятель в благородство играет. Заявил на допросе, что такого рода литературу вам никогда не давал. Это первый раз. Вы вообще в курсе, чем он промышляет на берегу?

— Толком не знаю, наверное, как все моряки, фарцует понемногу…

— А если я вам сообщу, что он с антисоветскими элементами за рубежом связан?

— Намекаете, что здесь у него целая подпольная сеть, и хотите, чтоб я явки и адреса сообщил добровольно? — язвительно поинтересовался Павлик.

— Не ёрничайте,…жена балериной в Большом театре служит? — неожиданно поинтересовался следователь. Павлик испуганно кивнул. — Так вот, могу сообщить, что вашей судьбой озаботился один известный адвокат, большой поклонник её таланта. Ходит по начальству, хлопочет, так сказать. Мне порассказали, в какие неведомые дали заводили некоторых его хлопоты, — выразительно подмигнул он.

Теперь Павлику стало ясно, куда клонит эта скотина, и кровь бросилась ему в лицо: «Неужели его Юлька могла согласиться на такое? Или пока нет, и всё ещё можно исправить?»

— Говорите, что от меня нужно, — с трудом выдавил он из себя.

— Оказать органам посильную помощь. Добровольно информировать обо всём, что в оркестровых кругах происходит. И не выдумывайте, это в ваших интересах. Договорились?

— Только жену не ввязывайте, — отрешённо кивнув, попросил Павлик.

— В балетных кругах желающих нам помочь и без неё хватает, — философски заметил следователь. — Пишите заявление, что подобрали свёрток на скамейке и несли в милицию…

Увидев Павлика, входящим в квартиру целым и невредимым, Юлька охнула и заплакала навзрыд. «Зачем мне такие муки?» — слышалось в её рыданиях. После её ухода Павлик отрешённо уставился в окно. «Сколько его продержали в кутузке? — суток трое, не больше, а сумели-таки вывернуть наизнанку. Как теперь людям в глаза смотреть? — мысли вернулись к Юльке. — Интересно, что эти деятели ей сказали? — Скорей всего, стали запугивать, иначе не согласилась бы на такое»…

Раздираемый чувством страшной вины перед женой и сыном, Павлик поднялся и стал мерить шагами маленькую кухоньку. Он ни минуты не сомневался, что Юлька осталась ему верна, но крохотная червоточинка внутри мешала настроиться мыслям на нужный лад. Мучительные размышления прервал шум в прихожей. «Юлька вернулась, — испуганно подумал Павлик. — Сейчас, заберёт Борьку и навсегда уйдёт». Но это оказалась баба Клава.

— Отпустили, изверги! — охнула она с порога. — Не зря молебен заказывала, внял моим мольбам Никола-угодник. — Бабка подбежала к Павлику и крепко прижала его к себе, — сына не уберегла, а внука не отдам никому. Так их начальнику в районе и сказала: он ни в чём таком никогда замешан не был, и если потребуется, я до самого Леонида Ильича дойду.

В ответ Павлик неожиданно зашмыгал носом и расплакался. Как в детстве, бабка стала успокаивать его, тихонько поглаживая по голове.

— Как Борька? — поинтересовался Павлик, успокоившись.

— Мы ему сказали, что тебя на гастроли срочно вызвали. Пока его нет, сходи, пропарься в бане как следует, — предложила она, — От тебя тюремным духом за версту несёт…

XII