Наследник Альфы

— Но ведь это не совсем законно? — уязвленно спросила я, чувствуя, как краска заливает лицо.

— Зато прибыльно, — он скрестил руки на груди.

В этот момент у Руслана зазвонил сотовый. Увидев, кто звонит, он извинился и вышел из-за стола на какое-то время.

В итоге, когда принесли меню, я выбрала первое попавшееся блюдо. И остаток обеда прошел в полном молчании.

После обеда он довез меня до частной клиники, в которой был назначен прием у врача. Крупными буквами на вывеске было написано: «Алмаз-мед».

— Если что-то будет нужно, звони, — махнул Галавиц мне рукой на прощание. — И да, сейчас сезонный грипп, простуды. А беременным болеть очень опасно. Ты бы лучше на такси ездила. Все расходы я оплачу.

— Ну да, подпольный бизнес же хорошо денег приносит, — поворчала я, выходя из машины.

А у самой на глаза наворачивались слезы. То ли это были гормоны из-за беременности, то ли еще что. Но я до слез, до немого крика не хотела быть Люсей. Я хотела быть собой. Хотела, чтобы к моему мнению прислушивались, чтобы меня воспринимали не как нищенку, которую нужно облагодетельствовать, или как инкубатор, которому болеть нельзя. Я хотела…

Поток размышлений прервала неожиданная мысль.

«Как Руслан узнал, что я пошла к Барсу и меня надо спасать? Он что, следил за мной?»

Персонал в клинике был вежлив и приветлив, не то что тогда, когда я ходила с детьми без очереди в государственную клинику за справкой. Я сдала кучу анализов, была дважды осмотрена разными врачами, мне сделали узи, выписали и даже тут же выдали несколько пачек поддерживающих таблеток, витаминов, а завтра пообещали отзвониться по анализам.

Узи было самым волнительным из всего этого. Кажется, именно тогда, когда монитор показал неясный контур будущего ребенка, я окончательно и поверила в собственную беременность.

Вышла из «Алмаз-мед» я только спустя пару часов, вызывать никого назло Руслану не стала, хотя неподалеку и маячила машина с лейблом одного из операторов такси.

В итоге, к садику я приехала незадолго до пяти часов.

— Марина-Санна! — припомнила я, как зовут воспитателя детей, когда заглядывала в группу. — Я за Машей и Мишей.

Марина-Санна обернулась на меня, оторвавшись от разговора с каким-то ребенком, и с невозмутимым видом ответила:

— А их уже папа забрал.

Глава 6

— Как забрал? — мне пришлось ухватиться за дверной косяк, чтобы не упасть. — И вы ему их отдали?!

Марина-Санна округлила рот в недоумении.

— А в чем дело? — она похлопала глазами с таким незамутненным видом, что захотелось накричать на нее.

— Детей ведь я привела, разве и отдать их вы тоже не должны были мне? — возможно, в моем тоне было слишком много возмущения, но сдержаться и остаться спокойной я не могла.

Дети у борова? Но… зачем они ему?! Они же только будут мешать ему пить! Разве он не должен радоваться, что все свалили?

— Забрать может любой из родителей, а также иной взрослый, на которого написано заявление о том, что он может забирать ребенка. А у вас проблемы с мужем?

И снова это хлопанье глазами, от которого меня начало колотить еще сильнее.

Захотелось хлопнуть себя по лбу, побиться об стену, рвать на себе волосы от досады и бессилия. Это ведь заведующей я говорила про развод и про то, что живу отдельно.

— Спасибо. Никаких проблем, — у меня дрожал голос, но в конце концов я сама была виновата, не побеспокоилась о том, чтобы узнать все подробности, проговорить с воспитателем возможные варианты.

«Хороша мамаша! Сбагрила детей в сад, а сама по барам и клубам разъезжает!» — начала было ругать я себя, но нужно было собраться и отбросить эти мысли. Самобичеванием можно заняться потом, а сейчас надо что-то делать.

Я не помнила, как вышла из здания детского сада. Ощущения были, словно меня оглушили. Просто ударили пыльным тяжелым мешком по голове, и теперь в ушах звенит, перед глазами пляшут черные круги, а где я, не понимаю вообще.

«Надо что-то делать… А надо ли? — какая-то часть меня вдруг начала нашептывать крамольные мысли. — Ведь это даже не твои дети. Это дети Люси и борова. Так если Люси нет, то почему бы борову о них не позаботиться? Нельзя же облагодетельствовать всех сирых и убогих разом».

Я буквально задохнулась от охватившего меня возмущения пополам со смущением. Какие еще сирые и убогие? Речь ведь не про абстрактных детей, а про Мишу и Машу. Я ведь сама их купала, кормила, укладывала спать все последние дни. Ругалась на их проделки, успокаивала по вечерам, когда они плакали во сне. Если они останутся с боровом, то… как же я?

«А ты будешь свободной. Даже если не получится вернуться в свое тело, то Люсино вполне еще ничего. Пару месяцев спортзала, салон красоты. Вернешь себе прежнюю форму…»

Я внезапно осознала, чьим голосом произносится этот внутренний монолог. Это же голос моего бывшего. Перед внутренним взором тут же возник его образ, насмешливо поднятая левая бровь, голова чуть наклонена в сторону. Вот только это уже был не он, а таинственный гуру, обещавший мне, что у него я узнаю всю правду о себе.