Наследница неба (ЛП)

- Это не мой выбор, - быстро сказала я. Я не люблю его. Он мне вообще не нравится. Но я обязана.

Я столько времени держала это в себе, что теперь правда вырвалась потоком, который нельзя было остановить.

- Я дочь царя, наследница Ашры и ее земель. Потому моя жизнь мне не принадлежит, Гриффин. Мне суждено править на парящих континентах. Мне суждено быть фитильком и воском, наследницей Феникс. Мне суждено гореть для людей.

Сначала он ничего не сказал. А потом тихо заговорил:

- Когда горит свеча, Кали, воск тает и стекает с нее. Фитилек сгорает. А потом и свет гаснет.

- Я не хотела этого скрывать. Я хотела рассказать. Но после того, как Алайя рассказала об операции «Феникс» и про ужасные деяния наших людей А перед падением я узнала о мятеже в Буруму. Я должна предупредить отца и остановить это. Прости, Гриффин. Я не хотела, чтобы ты думал, что люди наверху не изменились. Я не хотела, чтобы ты думал, что я выбрала кого-то еще. Я просто хочу вернуться и все исправить.

Гриффин молчал, и я знала, что ранила его.

- Конечно, ты бы не захотела все это рассказывать, - тихо сказал он, и он был таким прощающим, что у меня заболело сердце, а совесть принялась ругать меня. Он смотрел на водопад, на круги, появляющиеся на поверхности небольшого пруда в камнях. Как его зовут?

Я не хотела озвучивать это, чтобы воплощать в реальность. Но он заслужил знать правду.

- Джонаш. Он сын Саргона, правящего на континенте Буруму.

Гриффин лег спиной ко мне. Я хотела дотянуться до него, но не знала, как. Шрамы на его спине изгибались, и я могла лишь догадываться, какие шрамы оставила только что сама.

- Гриффин, я хочу все исправить, - сказала я. Я вернусь, разорву помолвку. Скажу отцу, что жива, все улажу. И потом вернусь.

- Ты не можешь, - сказал Гриффин, повернувшись ко мне. Им нельзя знать, что внизу выжили люди. Мы знаем о прошлом, как и те, кого сбросили. Мятеж из-за них вспыхнет и среди нас. Они подумают, что мы в этом замешаны и всех уничтожат.

Я покачала головой.

- Нет. Мой отец не такой. Он выслушает, я знаю.

- Но ты обещала Алайе, - сказал он, и вес обещания камнем лег на мое сердце. Ты обещала сохранить наш секрет.

Последние лучи солнца угасли, мир вокруг нас потемнел. Я слушала журчание водопада. Этот миг ускользал от меня, как вода, утекал сквозь пальцы, хоть я и старалась его сдержать.

- Это мой отец, - тихо сказала я, устроившись на мехе рядом с Гриффином. Он перевернулся, чтобы видеть меня, хотя в темноте видно было плохо. И он думает, что я погибла. Мне нужно его снова увидеть и дать понять, что я в порядке. Я должна уйти.

Гриффин нашел в темноте мою руку, и наши пальцы переплелись.

- Знаю, - прошептал он.

Мне нечего было сказать. Поток быстро уносил этот миг. Каким бы он ни был, каким бы ни мог быть теперь он стал прошлым, сияющим как древняя звезда на небе.

ВОСЕМНАДЦАТЬ:

Следующее утро взбирались мы в тишине. Мы начали до восхода солнца, хотя небо уже покрывали алые и огненно-рыжие перья. Мы взбирались и под палящим солнцем днем, и в прохладе вечера. Мы снова и снова огибали гору, и я пыталась придумать способ, как уйти домой с Гриффином, но все равно утыкалась в одну и ту же развилку.

Я знала его всего ничего. Но во мне вспыхивала искра при взгляде на него. Я хотела узнать больше. Хотела рассказать ему больше. Я хотела, чтобы огонь, который чувствовала внутри, горел, не переставая. Я хотела увидеть, что будет, когда он превратит все в пепел. Увидеть, воскреснет ли пепел, как это было с Феникс, или сожжет всю меня.

Вполне мог.

Но мы шли по горе, и нас не отвлекали даже василиски. Мы остановились у сливового дерева и собрали плоды с веток. Они были сладкими и сочными, невероятно ценная награда после жесткого мяса и сушеных ягод. Гриффин залез на дерево до самой вершины, выбрал лучшую сливу и бросил мне. От этого сердцу стало больно.

Я рассказала ему о странном разговоре Старейшины Абана и лейтенанта. Он не оберегал меня, как это делал Джонаш. Он задавал вопросы, искал смыслы, подтверждал мои подозрения.

- Что-то не так, - сказал он, и я увидела на его лице тревогу за меня. Разве Саргон не должен этим справляться?

- Должен, - сказала я. Моего отца любят в Улан. Я не могу представить причину для мятежа. Возможно, Саргон правит не так честно. Я узнаю, когда попаду домой.

- Но мятежники, - сказал он.

- Старейшины и Элитная стража не дадут ничему случиться со мной, - убедила его я, но когда подумала о лице лейтенанта, когда он сжигал ту листовку я уже не была так уверена, что они могут с этим совладать.

Солнце село, и воздух стал таким холодным, что мы укутались в накидки из кару. Холод отпечатывался на земле сверкающими кристалликами. Пока еще не стемнело окончательно, я искала в небе дирижабли. Но их не было, и мы уснули на маленьком выступающем камне почти у вершины.

На следующий день мы добрались до вершины и увидели оттуда мир. Все было крошечным, но не настолько, как казалось с Ашры. Я все еще могла различить драконов и хазу в долинах. Один из криков дракона принес ветер, и высота его вызвала головную боль. А мощь поражала.