Наследство последнего императора. 2-я книга

По окончании убийства Юровский послал меня в команду за людьми, чтобы смыть кровь в комнате. По дороге в дом Попова мне попались навстречу бегущие из команды разводящие Иван Старков и Константин Добрынин. Последний из них спросил меня: «Застрелили ли Николая II? Смотри, чтобы вместо него кого другого не застрелили, тебе отвечать придётся». Я ответил, что Николай II и вся его семья убиты. Из команды я привёл человек 12—15, но кого именно – совершенно не помню, и ни одного имени назвать Вам не могу. Приведённые мною люди сначала занялись переноской трупов убитых на поданный к парадному подъезду грузовой автомобиль. Трупы выносили на носилках, сделанных из простынь, натянутых на оглобли, взятые от стоящих во дворе саней. Сложенные в автомобиль трупы завернули в кусок солдатского сукна, взятый из маленькой кладовой, находящейся в сенях нижнего этажа. Шофёром автомобиля был злоказовский рабочий Люханов. На грузовик сели Пётр Ермаков и другой член чрезвычайной комиссии и увезли трупы. В каком направлении они поехали и куда дели трупы, не знаю.

Кровь в комнате и на дворе замыли и все привели в порядок. В три часа ночи все было окончено, и Юровский ушёл в свою канцелярию, а я – к себе в команду.

Проснулся я часу в 9-м утра и пришёл в комендантскую комнату. Здесь уже были председатель Областного совета Белобородов, комиссар Голощекин и Иван Андреевич Старков, вступивший на дежурство разводящим (он был выбран на эту должность недели за три до того). Во всех комнатах был полный беспорядок: все вещи разбросаны, чемоданы и сундуки вскрыты. На всех бывших в комендантской комнате столах были разложены груды золотых и серебряных вещей. Тут же лежали и драгоценности, отобранные у Царской семьи перед расстрелом, и бывшие на них золотые вещи: браслеты, кольца, часы. Драгоценности были уложены в два сундука, принесённых из каретника. Помощник коменданта находился тут же.

Вы спросили меня, не знакома ли мне фамилия «Никулин», и я теперь припомнил, что такова именно фамилия того помощника. На предъявленной мне Вами фотографической группе я хорошо признаю вот этого человека за помощника коменданта Никулина (обвиняемый на предъявленной ему фотографической группе, присланной из Уголовного розыска, указал на одно лицо, отметив его карандашом). Со слов Никулина я знаю, что он ранее находился также в чрезвычайной следственной комиссии. Вы говорите, что по имеющимся у Вас сведениям, на пулемётном посту в большой комнате нижнего этажа находился Александр Стрекотин, и я теперь припомнил, что, действительно, Стрекотин стоял тогда у пулемёта. Дверь из комнаты, где стоял пулемёт на окне, в парадную переднюю была открыта, открыта была и дверь в ту комнату, где производился расстрел. Разводящего Якимова при самом расстреле не было. Фамилия «Стрешнев» мне совершенно незнакома. Бажев состоял в команде из злоказовских рабочих. Фамилия «Курочкин» мне незнакома.

Обходя комнаты, я в одной из них под книжкой «Закон Божий» нашёл шесть 10-рублёвых кредитных билетов и деньги эти присвоил себе. Взял я также несколько серебряных колец и ещё кое-какие безделушки.

Утром 18-го ко мне приехала жена, и я с ней уехал в Сысертский завод, получив поручение раздать деньги семьям служащих в команде. Вернулся я в Екатеринбург 21-го июля. Все вещи царские из дома уже были увезены, и караул был снят.

24-го июля я уехал из Екатеринбурга вместе с комиссаром Мрачковским.

В Перми комиссар Голощекин назначил меня в охрану приспособлений для взрыва Камского моста, в случае появления белогвардейцев. Подорвать мост, согласно полученного приказания, я не успел, да и не хотел, решив добровольно сдаться. Приказание о взрыве моста пришло мне тогда, когда уже Сибирские войска стали обстреливать мост, и я пошёл к ним и сдался добровольно.

Вскоре я поступил санитаром в эвакуационный пункт №139 в г. Перми, где и находился до момента задержания. Здесь как-то я разговорился с одной из сестёр милосердия и по поводу замечания её, что в газетах пишут о дурном обращении с Царской семьёй, сказал ей, что это все неправда. При этом я ей, так же подробно, как и Вам, рассказал, что я ранее служил в команде по охране дома Ипатьева, рассказал, как там жила Царская семья и как был произведён расстрел. Объяснил я ей все про Юровского, его помощника, двух членов чрезвычайной комиссии и латышей, говорил, кто расстреливал, как замывали кровь и выносили на автомобиль трупы. Разговор этот происходил вскоре после поступления моего в пункт. Сестру эту потом издали мне предъявлял посланный Вами чиновник.