Настоящий дракон

– Пара яиц за всю жизнь, – мягко хлопая меня по спине, отозвалась Элия. – И то лет через двадцать.

Отлично. Четыре – вполне хорошая цифра. На ней и остановимся. А те двадцать лет когда еще наступят. Итак, с сопушками все понятно, осталось выяснить еще кое-что…

Я жадно запила кашель и новости чаем и протянула опустевшую чашку:

– Вы так и не ответили, что за принцип согласия такой?

– Принцип согласия… – задумчиво повторила Элия, наливая ароматный напиток. Отставила чайник, сделанный из тонкой паутины, пропитанной каким-то веществом, и отпила из своей чашки. – Ты уже слышала, что вернуть кому-то жизнь можно, лишь забрав ее у другого?

– Да, но петля… – заговорила я, но Элия словно не слышала.

– Так вот. Ритуал состоится только в том случае, если тот, кто просит, согласится добровольно отдать свою жизнь, пряха согласится забрать ее взамен возвращаемой, а две ее сестры согласятся с тем, что должно произойти.

– А как же петля?

– Петля – это тоже чужая жизнь, вернее, часть жизни. Если она все еще у пряхи, та должна быть согласна ее отдать. Если петля уже у кого-то другого, тот должен быть согласен вернуть подарок, а пряха должна быть согласна принять его обратно и опять же согласна отдать взамен возвращаемой жизни…

Бр-р-р… От этих «согласно», «согласен», «согласна», «принять», «вернуть», «отдать» голова шла кругом, как от объяснений Диона, когда тот не хотел, чтобы его поняли. Заморозить бы все сказанные слова, чтобы потом прокрутить несколько раз…

Значит, няня могла отказаться забирать свой подарок у Сандра или, забрав его, могла не захотеть отдавать петлю Вети…

О Лунная Дева, сколько сложностей. Проще говоря, все должны быть на все согласны.

– А если кто-то из них против… – Я не заметила, как заговорила вслух.

– Ритуала не будет. Мертвый так и останется мертвым, живой – живым.

– Ясно, – кивнула я. – Но при чем тут разрушения? Почему от города остались одни развалины?

– Ну, в двух словах и не объяснишь. – Элия обхватила чашку ладонями, словно грея о нее свои пальцы. – Ладно, слушай с самого начала.

Когда-то давно богиня света создала магию прях и одаренным этой магией поставила два условия. Пряхи, во-первых, должны жить минимум по трое, а во-вторых, очень глубоко под землей. Там, куда не смогут добраться даже шахты гномов, в своем городе. Если рядом с пряхой постоянно не будет еще двух, ее дар исчезнет. Если пряха хотя бы приблизится к поверхности, ее дар исчезнет.

Очень мудрые условия: маги с жуткими способностями были ограничены, как никто другой.

Так вот, жили пряхи в подземном городе. Были они разных рас и характеров, а по способностям делились на три группы. Первые, с черной нитью жизни, лучше видели прошлое. Другие, с серой – будущее. Третьи, с белой – настоящее. Дар у всех был разный, и самые сильные становились назваными сестрами. Всего сестер было три, по одной от каждой группы. И правила эта троица городом, не особо обращая внимание на то, чем там заняты остальные.

А остальные творили, что вздумается. Никаких запретов тогда не существовало, и пряхи возвращали кого хотели, легко отдавая взамен любую жизнь. Им было все равно, чью нить оборвать, чтобы сплести из нее новую. Дошел проситель – пожалуйста, сделали.

– Знаешь песенку? – спросила Элия и тихонько напела: – Пряха нити вьет, узелки плетет, рядом ходит смерть, свою жертву ждет. Коль задал вопрос, получил ответ, жизнью заплати, своей или нет…

Я молча кивнула. Еще бы, забудешь тот ужастик, услышанный в мрачном тоннеле от Фрэнсис.

– Так вот… Своей жизнью мало кто расплачивался. Предпочитали отдавать чужую. Сюда тащили невольников, заманивали обманом, приводили, обещая счастье и исполнение желаний…

Элия задумчиво покрутила чашку.

– Какая уж тут добровольность, – вздохнула она. – Многие жертвы до последнего не догадывались, что сейчас умрут. Стоило пряхе произнести три имени: свое, имя возвращаемого и имя жертвы – и ритуал запускался. Как только жертву накрывало куполом – все! Она была обречена.

Элия со стуком отставила чашку и обхватила себя руками за плечи. Она смотрела перед собой и будто ничего не видела. Или видела. Прошлое. Которое ей совсем не нравилось.

– А разрушения? – тихонько напомнила я.

– Разрушения… – вновь заговорила Элия. – Бывали случаи, когда жертва успевала сообразить, что ее ждет, раньше, чем опускался купол. Она начинала от него уворачиваться, яростно сопротивляться, протестовать, а то и вовсе умудрялась вырваться из рук притащивших ее и сбежать… Вот тогда в городе случалась очередная катастрофа: нападение дикой жилы, обвал, землетрясение. Любое происшествие, которое могло унести жизнь. Это древняя магия прях, разбуженная ритуалом, стремилась довести его до конца и вернуть равновесие. И ей было все равно, чью жизнь забирать: сбежавшей жертвы, просителя, случайного прохожего, что попал в город по своей нужде, пряхи, начавшей ритуал, или любой другой пряхи.

– Пряха, проводя ритуал, сама может умереть? – ахнула я.

– Да.

– А другие пряхи… Они потом вернут ей жизнь?

– Нет, – покачала головой Элия. – Вернуть жизнь пряхе другие пряхи не могут.