Наступит день

К трем часам ночи сто экземпляров листовки были готовы, и они наконец разогнули спины. Налили из термоса по стакану горячего крепкого чаю. Эта добровольная работа не только не утомила их, но, наоборот, вызвала особый прилив сил; ни тому, ни другому не хотелось спать.

Они разговорились.

Фридун рассказал о деревне, о семье дяди Мусы, о Гюльназ.

— Если б ты знал, какая это красавица, какая сердечная девушка! вздохнул он. — Но как они тяжело живут! Разве это можно назвать жизнью?

— Ничего, мой друг, не падай духом, — стал утешать его Гахрамани. — И они дождутся светлых дней. Все изменится.

— Ну, теперь расскажи о себе, — попросил его Фридун, — как у тебя в Мазандеране?

— Жизнь наша повсюду одинаково тяжела, — начал Риза Гахрамани.

Из своих двадцати шести лет двадцать он провел на работе. Ему было всего шесть лет, когда отец, мелкий торговец в Мазандеране, привел его в свою лавчонку. С этого времени он вместе с отцом каждый день отправлялся чуть свет на работу и с ним же к вечеру возвращался домой.

В лавке отец то и дело давал ему всяческие поручения: "Риза, сынок, сбегай к Мешади-Абасу, скажи, чтобы принес стакан чаю для покупателя!..", "Сынок, ну-ка, разменяй быстренько эти десять туманов!..", "Не стой зря, наполни мешок господина углем!.."

В лавочке всегда было достаточно работы для маленького Ризы, поэтому по возвращении домой он быстро проглатывал поданный матерью ужин и валился в постель. Не успевала голова его коснуться подушки, как он сразу засыпал. Часто и во сне слышались ему приказания отца, казалось, что он бегает по его поручениям.

Несмотря на это, он чувствовал себя счастливым в своей семье. У них была своя лавка, был обеспеченный кусок хлеба. Но неумолимый закон рынка быстро развеял по ветру их маленькое счастье.

В погоне за большим барышом отец Ризы поддался на уговоры одного торговца и впутался в рискованную сделку. В два месяца он разорился и вынужден был закрыть лавку. Чтобы поправить дела, отец решился распродать домашние вещи. Но снова стать на ноги ему так и не удалось. Тогда после долгих уговоров и просьб он определил сына учеником к кузнецу.

В кузнице Риза целый день раздувал мехи либо стучал молотом, получая за это два крана в день.

Сломленный банкротством и дальнейшими неудачами, отец слег.

— Все терпи, сын мой, но научись ремеслу. Без ремесла не проживешь в этой стране, — неустанно повторял он сыну.

Мальчику не было полных двенадцати лет, когда отец скончался, оставив семье в наследство лишь рваный коврик да изодранную постель.

Видя, что мальчик старается, мастер увеличил его жалованье, стал платить три крана в день. Денег этих хватало семье лишь на то, чтобы не умереть с голоду. Но они и за это благодарила небо, потому что тысячи таких, как они, влачили еще более жалкое существование, будучи не в состоянии заработать не только три крана, но и три шая. Безработица, страшная безработица свирепствовала повсюду.

Страх остаться без дела заставлял Ризу не только выполнять обязанности подмастерья, но и всячески прислуживать мастеру, не гнушаясь никакой работой. Помня завет отца, он старательно перенимал от кузнеца его искусство и стал подлинным мастером своего дела. Теперь он получал уже пять кранов в день.

Когда ему стукнуло восемнадцать лет, мастер подозвал его и сказал:

— Вот что, сын мой! Ты мужчина, и рука у тебя крепкая. Открой свою кузницу или поступи на работу в другую мастерскую. Совесть не позволяет мне продолжать платить тебе пять кранов, а на большее у меня средств не хватает. А я найду себе какого-нибудь мальчика. И он получит кусок хлеба, и у меня работа не станет. Я посвящал тебя в ремесло, не жалея сил. Скажешь спасибо хорошо, — не скажешь — и то ладно. В обоих случаях пусть благословит аллах память твоего покойного родителя!..

Риза поблагодарил кузнеца:

— Спасибо, мастер. Ты был мне как отец, и ничего плохого я от тебя не видел. До смерти не забуду твоего добра…

Целый месяц метался Риза в поисках работы и наконец, затратив на взятки скопленные матерью в течение долгих лет двадцать туманов, сумел поступить чернорабочим в депо мазандеранской железнодорожной станции.

Здесь он работал без устали день и ночь и благодаря отличному знанию дела был вскоре назначен помощником мастера по ремонту. Он прослыл прекрасным работником. Все, кому приходилось работать с ним, были им довольны. Общительный, трудолюбивый, скромный, он вызывал в тех, кто его знал, любовь и уважение.

Положение Ризы уже достаточно упрочилось, но он остался совсем один мать умерла от язвы желудка. Тяжело было возвращаться после работы в пустую, холодную комнату, и он стал задерживаться в депо, работая по шестнадцать восемнадцать часов в сутки, до полного изнеможения.

Однажды Ризу вызвали к начальнику станции.

Начальник представил его высокому грузному господину в очках и сказал Ризе:

— Господин прибыл из Тегерана. Услышав, что ты слывешь у нас хорошим мастером, он решил перевести тебя в тегеранское депо. Что ты скажешь на это?

Предложение показалось Ризе заманчивым.

— Воля ваша! — ответил он начальнику.