Наступит день

Мы не хотим нумеровать эти выгоды и утомлять читателя, ибо их не перечесть. Мы ограничимся лишь указанием некоторых, наиболее важных из них и предоставим читателям самостоятельно вспомнить о других.

Вследствие проникновения этих держав в нашу страну…"

— Постой, постой!.. — прервал его Хикмат Исфагани. — Что ты, черт тебя побери, понес? Что за слово "проникновение"? Ни одной из этих стран это слово не понравится. Переделай так: "Вследствие помощи, которую оказывают нам эти три державы…" Читай дальше…

— Итак, "вследствие помощи, которую оказывают нам эти три державы…" повторил редактор и замялся. — Дальше не выходит, господин Хикмат Исфагани…

— Как, то есть, не выходит? Выйдет! Ты читай, а я помогу исправить.

— "Вследствие помощи, которую оказывают нам эти державы, нет в мире страны, где бы торговля расцветала в такой степени, как в Иране…" Видите, как-то нескладно.

— Дурака не валяй, — рассердился Хикмат Исфагани, — Куда ж тебе более складную фразу? Дальше.

Желая подчеркнуть свою принципиальность, Софи Иранперест стал настаивать:

— Да не вышло же. Нарушилась целомудренность фразы.

— Брось ты вздор нести. При чем тут целомудренность, когда речь идет о торговле? Читай!

— Итак… "Вследствие помощи, которую оказывают нам эти державы, нет в мире страны, где бы торговля расцветала в такой мере, как в Иране…"

— Прекрасно! — вставил Хикмат Исфагани.

— "На иранских рынках можно купить все, что угодно, кроме разве птичьего молока и элексира жизни. Товары любой формы, любой страны, любого сорта!.. Англичане, американцы, немцы завозят к нам произведенные с огромным трудом предметы — только выбирай! А почему? Потому что они дружески к нам относятся. Они не хотят утруждать нас. К примеру, для производства нехитрой керосиновой лампы нам пришлось бы строить фабрики, заводы, набирать рабочих. Все это сопряжено с огромными заботами и затратами. В результате такая лампа обошлась бы нам вдвое дороже той, которую привозят к нам наши друзья. Но в то же время эти державы всегда считались в торговле с нашими интересами. Ибо, беря у нас такие, не требующие приложения больших трудов продукты, как миндаль, шерсть или кожа, они дают нам взамен изящные автомобили, которые и не снились Музаффериддин-шаху, дают нам велосипеды.

Правда, у нас имеются и такие неблагодарные, непросвещенные субъекты, которые утверждают, будто торговая политика, проводимая у нас этими державами, особенно Англией, превращает нашу страну чуть ли не в колонию…"

Хикмат Исфаганн, который, лениво перебирая четки, слушал сквозь дрему, вдруг подскочил на месте.

— Тьфу! Проклятие всему роду Иранперестов! — взвизгнул он. — Собачий ты сын, мало ли что болтают на рынках всякие нечестивцы и болтуны? Вычеркни скорее, вычеркни это место так, чтобы и следа не осталось!..

Вконец растерявшийся Софи Иранперест поставил на полях вопросительный знак, но Хикмат Исфагани вырвал у него ручку.

— Не так, а вот так! — перечеркнул он возмутившие его строки вдоль и поперек. — Теперь читай дальше…

Софи Иранперест смущенно кашлянул, прочищая горло.

— "Эти невежественные люди утверждают, что три державы тормозят развитие национальной промышленности Ирана и парализуют его экономику. Они кричат о том, что якобы страна, потерявшая свою экономическую независимость…"

У Хикмата Исфагани лопнуло терпение.

— Да ты что, собачий сын, враг мне, что ли? — завопил он гневно. — Что значит — "утверждают", "якобы"?.. Вздор утверждают и головой о стену бьются. Кто говорит этот вздор, кроме большевиков? А?.. Или ты хочешь вынудить меня бежать из этой страны? За что? Не за то ли, что я плачу тебе в месяц целую тысячу туманов и ты жрешь и отращиваешь загривок, как породистый хамаданский ишак? Собери, собери все это и снеси на могилу своего родителя!

Хикмат Исфагани на минуту представил себе, что случилось бы, если бы эти строки действительно появились на страницах его газеты. Перед его глазами ожили искаженные гневом лица мистера Томаса, Гарольда, фон Вальтера, затем померещились ему налитые кровью страшные глаза Реза-шаха и оскаленные желтые зубы Хакимульмулька. Страх охватил его, порождая еще большее раздражение против Иранпереста, который сидел перед ним, сжавшись в комок.

Наконец, устав от собственного крика, Хикмат Исфагани повернулся к сертибу Селими, который сохранял прежнее спокойствие.

— Я поручил этому подлецу написать статью о том, что надо передать разработку северной нефти англичанам, и американцам, и обосновать это вескими доводами. Надо было написать, что страна принадлежит нам, нефть тоже наша и от нас одних зависит, кому отдать ее разработку, за сколько продать, по какой цене купить. Надо было указать, что большевики вмешиваются в наши внутренние дела и не дают нам возможности распоряжаться в своем собственном доме. Надо было написать, что они покушаются на нашу независимость, хотят остановить нашу торговлю. А этот подлец разинул пасть и стал лаять на три державы, как собака на луну.

Не получив от Селими никакого ответа, Хикмат Исфагани прошелся по комнате и остановился перед Софи Иранперестом.