Читаем Не бывает плохой погоды. Как вырастить здоровых, выносливых и уверенных в себе детей: секреты скандинавской мамы (от фрилюфтслив до хюгге) полностью

И это не новый пушистый котенок, на которого надеялись Майя и Нора. Что бы то ни было, предмет выглядит как большая лейка с отверстием в виде сердца вверху и длинной пластиковой ручкой с одной стороны.

– С помощью Товы мы собираем мочу, чтобы удобрять огород, – горделиво объясняет мама, хвастаясь своей новой покупкой из интернет-магазина. – Ты знала, что мочу называют жидким золотом для садовода? Просто безумие – смывать столь ценный ресурс в унитаз!

Затем она начинает объяснять, каким способом создается волшебное зелье.

– Теперь мы будем пользоваться унитазом только для больших дел. Если нужно по-маленькому, садишься на Тову, а туалетную бумагу выбрасываешь в мусорное ведро. После нескольких использований я разбавляю мочу водой и поливаю растения.

Нора и Майя с гораздо большим энтузиазмом воспринимают дизайнерскую лейку для мочи, чем я могла предположить, и наперегонки спешат ею воспользоваться. На этот раз побеждает младшая. Она быстро стягивает трусики и счастливо улыбается, когда ручеек желтой жидкости с плеском ударяется о зеленый пластик. Я не демонстрирую такого же восторга.

– Я, пожалуй, воспользуюсь унитазом, если ты не возражаешь.

Мама выглядит разочарованной и потрясенной.

– Почему? Это самый рациональный и экологически полезный способ применения мочи. И мои овощи будут расти как сорняки. Все выигрывают.

Конечно, она права. Удобрение из человеческой мочи – гениальная находка, ведь она стерильна и богата питательными веществами, к тому же совершенно бесплатна и неисчерпаема. В Скандинавии уже запущено несколько пилотных проектов для оценки потенциала широкомасштабного применения мочи в качестве сельскохозяйственного удобрения. Труднее всего, пожалуй, будет обеспечить поставки: не многие шведы будут готовы идти на такой подвиг, чтобы изготовить себе полностью натуральное удобрение для огорода. Моя мама, у которой острый глаз на революционные садоводческие приемы, как обычно, шествовала в авангарде.

Хотя совершеннолетие моей матери пришлось на восьмидесятые, она никогда не была хиппи. В отличие от меня, она никогда не ходила на демонстрации и не протестовала против ядерных испытаний, не боролась за прекращение охоты на норвежских тюленей. Но сейчас я начинаю осознавать, что моя мама, возможно, самый радикальный эколог-активист из всех, кого я знаю. По одному маленькому шагу за раз она вносит свой вклад в сохранение планеты, добровольно отказываясь от удобств, с которыми даже я не готова была расстаться. Она выращивала и хоронила свою еду у себя во дворе, как первобытная женщина, а я продолжала каждую неделю ходить в магазин, как непросветленная конформистка. И, стоя там и глядя, как мои дочери носятся босиком по бабушкиному двору, с энтузиазмом орошая ее растения из зеленой лейки по имени Това, я начинаю думать, что лучшего экологического образования для них и не придумаешь.

СОВЕТ СКАНДИНАВСКОГО РОДИТЕЛЯ

№ 4

Лучший способ воспитать экологически сознательного ребенка – быть экологически сознательным родителем. Руководствуйтесь принципом «перерабатывать, использовать повторно, меньше выбрасывать» и подключайте к процессу своего ребенка. Разговаривайте с ним о том, как личный выбор человека может повлиять на окружающую среду, и ищите возможности сделать мир лучше, например вызваться добровольцем на субботник в местном парке, воспользоваться общественным транспортом или велосипедом вместо машины, покупать экологически чистые местные продукты.

РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА:

Дэвид Собель. По ту сторону экофобии.

5

Пачкаться разрешается (и мокнуть под дождем)

Зачем идти домой, когда начинается дождь? Из мокрого песка лепить лучше всего.

Шведская Ассоциация активного отдыха на природе
Перейти на страницу:

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука