(Не)любовь (СИ)

— Мы не будем трахаться на кухне, Даша. Ты с ума сошла? Это святая святых, — хохочет возбуждённо и поднимает меня на руки. Всеми конечностями цепляюсь, целуя крепкую шею, и сама же от его запаха с ума схожу. Это немыслимо просто. Все, что происходит — это словно чья-то шутка, вышедшая из-под контроля.

— Куда ты идёшь? — спрашиваю, когда выходим из кухни, хотя на деле мне все равно. Пусть хоть на прозрачном балконе меня трахнет на радость соседям, я уже полностью голову потеряла.

— Освежимся? — усмехается, занося меня в ванную. — Ты так тяжело дышишь. Тебе прописан холодный душ и хороший доктор. Предлагаю совместить…

Глава 21. Даша

Мы бессовестно долго целуемся для тех, кто не является парой. Но оторваться и прекратить это просто невозможно.

Наш первый секс был неожиданным, страстным, резким, эмоциональным, быстрым. Сейчас же мы растягиваем каждую секунду удовольствия, предвкушая.

Я точно знаю, что меня ждёт в сексе с Лёшей, точно как и он понимает, что ждёт его. Мы были уже друг с другом, и от этого предвкушение ещё слаще. Потому что то, что было в машине, можно с лёгкостью назвать лучшим сексом в жизни. Думаю, для Лёши тоже.

Он с виду такой заботливый медвежонок, но когда дело доходит до секса… Он меняется на глазах. По щелчку пальцев. Я даже не сразу уловила перемену эмоций сегодня, но он явно зашёл на кухню уже с нужным для себя настроением.

И сейчас он держит меня на руках в душевой кабине и целует так вкусно, что голова кругом, и даже прохладная вода, что льется на нас сверху, и ледяная стена, к которой я прижата спиной, не тушит наш огонь.

Я действительно пылаю. И Лёша до жути горячий. Я обнимаю его всеми конечностями, он держит меня за бедра, и мне кажется, что от его пальцев останутся ожоги.

Мы целуемся очень медленно. Так, как будто в наших руках есть все время мира. Так, словно за дверью не стоит мой охранник, которому приказано не подпускать Лёшу ко мне ближе, чем на десять метров. Так, словно за мной не гоняется маньяк, а Лёше не нужно уезжать утром на игру в другой город.

Мы целуемся так тягуче, словно остановился мир, но иначе совсем не хочется. Именно сегодня не хочется спешить, потому что никто из нас не знает, когда мы вообще сможем встретиться в следующий раз.

Я обнимаю его за шею и вожу коготками по затылку, чувствую, как он подставляется под эти прикосновения, кайфую от этого. Втягиваю в рот язык Лёши, посасываю, стону сама от удовольствия, и открываю глаза, встречаясь с горящими пламенем карими радужками. И продолжаю делать то, что делала. И это так эротично… Мы смотрим друг другу в глаза, я имитирую минет, чувствую, как пальцы на бедрах впиваются в кожу сильнее, завожусь ещё больше, хотя, куда ещё, я даже не знаю…

Ещё пару движений, в ванной поднимается температура, мы оба сгораем в этой неторопливости и в ожидании самого сладкого. Глаза закатываются от удовольствия, перевожу одну ладонь Лёше на грудь, чувствуя, как бешено колотится сердце. Мне нравится, что мы оба молчим. В эти секунды никакие разговоры были бы неуместны, хотя мыслей целый рой.

Отпускаю язык и чуть наклоняю голову, прикусываю губами кожу на скуле Лёши, и тут же громко вскрикиваю от нетерпеливого и мощного толчка внутрь. Все накаляется ещё сильнее. Проволока, которая стягивает все внутренности в один огромный ком, вдруг становится колючей. Глаза закатываются, мурашки бегают по кругу, вообще не пропадая, а в горле сухо так, словно там образовалась пустыня.

И это тоже медленно.

Но очень вкусно.

Потому что Лёша делает это на грани сладкой грубости. Каждый толчок внутрь быстрый, резкий и мощный, впечатывающий меня в стену. Движение назад — до дрожи медленное.

И снова толчок. От которого весь воздух выбивается из лёгких.

Я не могу молчать. Меня прорывает на откровенные стоны. И когда Лёша чуть увеличивает темп, но совершенно не убирает ни доли резкости и силы — стону громко на каждый толчок.

Это невыносимо. Молчать, когда так хорошо. Совершенно невыносимо сдерживаться. Стоны срываются с губ неконтролируемо. Лёша ловит их быстрыми поцелуями, но наслаждение накатывает волнами так стремительно, что даже поцелуи не спасают.

— Рыжая, — рычит Чудовище, закрывая мне рот рукой. Он не перестает двигаться, и от этого ещё сильнее стонать хочется, — будь потише, если не хочешь, чтобы твой амбал вскрыл замок и присоединился к нам.

— Не отдам тебя ему, — бормочу прямо в ладонь, чуть не всхлипывая. Я на грани. Оргазм подкрадывается стремительно, и Лёша чувствует это.

Набирает темп, прижимая меня к себе крепче, отпускает рот и снова целует, чтобы я не кричала. Дарю все стоны ему, каждый, до последнего. Одариваю негромкими, но сладкими, впиваюсь ногтями в плечи, не контролируя себя.

Меня кроет так сильно, что я почти задыхаюсь. Дрожь по телу точно от электрического стула, это какое-то сумасшествие. Я не соображаю ничего. В глазах пелена, в ушах шум, в голове пустота абсолютная. Тело ватное, руки не слушаются, губы немеют, как перед обмороком.