(Не)любовь (СИ)

Леша хороший. Мое мнение о нем меняется быстрее, чем он успевает проголодаться, но он правда хороший. Очень заботливый! И даже не замечает этого! Обо мне, наверное, никогда никто так не заботился. Мама ещё до того, как бросила нас с папой, была ко мне равнодушна. А папа всегда очень много работал, чтобы я ни в чем не нуждалась, поэтому времени и сил на какие-то милые проявления заботы ему не хватало. Бабушек у меня нет, а единственные отношения и отношениями назвать нельзя было, ни о какой заботе и речи не шло. Хотя с Антоном, пожалуй, было лучше всех в этом плане, что удивительно.

А потом появился Леша.

Он носит мне фрукты и лекарства, хотя я не прошу. Заботится о моей собаке. Возит везде, спасает, защищает, таскает мои тяжелые сумки. Обнимает, когда плачу. Смешит, если грущу. Хвалит мою еду, заставляя радоваться, и одним своим присутствием дарит хорошее настроение.

В Лёшу очень легко влюбиться, и для меня загадка, почему до сих пор не нашлась та, которая забрала бы его к себе и была счастлива. Он может осчастливить, я уверена. И сделает это легко. А путь к нему, как в старой доброй поговорке, через желудок.

И я бы, наверное, давно уже могла в него влюбиться. Ещё когда он дождался меня из магазина, чтобы я не тащила тяжёлые пакеты в одиночку. Могла бы, правда. И страдала бы сейчас. Потому что Лёша сам сказал, что отношения ему не нужны и после какой-то истории с бывшей женой он не собирается больше заводить ничего серьезного. А у меня банально блок в голове. Я пообещала себе, что хоккеисты отныне мимо, и они мимо. Поэтому, я не влюбилась в него. И я ему не слишком то нужна. Хотя нам хорошо вместе, правда! Просто… вот такие странные взаимоотношения.

— Рыжая, ты уснула? — подпрыгиваю от неожиданности, когда на кухню заходит Лёша. Так ушла в свои мысли, что даже не заметила его. — Земля вызывает, прием, ответьте, — подкалывает меня, подходя близко и щёлкая пальцами у меня перед носом.

— Да не уснула я! Задумалась просто.

— Думать вредно, особенно девушкам, — подмигивает мне Лёша и тянется к сотейнику, в котором уже готов брусничный соус. — Чё за варенье?

— Сам ты варенье, — шлепаю легонько его по руке, чтобы не трогал ничего, и возмущаюсь, хотя на деле едва сдерживаю смех. — Это соус, деревня!

— Дай попробовать, — тянется обратно обжора, и я всё-таки смеюсь в голос, не сумев удержаться. Голодный Леша — безумно милый и смешной. Я не видела ещё людей, которые бы так сильно любили еду. Даже наш с Сашей одноклассник Витя, который весил тонну, наверное, не так сильно любил еду, как любит её Лёша.

— Горячий ещё, ну! — разворачиваюсь спиной к нему и аккуратно трогаю соус пальцем, чтобы понять, можно ли уже дать это Чудовищу на пробу, пока он его вместе с сотейником не съел.

Обмакиваю подушечку указательного, аккуратно дую, и вдруг задыхаюсь от неожиданности.

Потому что Лёша прижимается сзади близко, скалой нависает, перехватывает запястье и слизывает соус с моего пальца… И делает он это так неоднозначно, что я с трудом остаюсь на ногах. Дышать забываю, замираю в секунду, ни обернуться не могу, ни слова сказать. В животе сразу целый рой бабочек просыпается, сердце колотится в груди сумасшедшим ритмом, а Лёша…

— Дай ещё, — шепчет на ухо, наклоняясь, мурашками всю мою кожу покрывая. По телу дрожь пробегает, я дёргаюсь для самой себя неожиданно, и чувствую, что крышу начинает срывать. Лёша давно понял, что я в сексе и я в жизни — это два разных человека. Но я просто не контролирую себя. Отдаюсь эмоциями на полную, позволяю им руководить мной, не перехватываю ситуацию в свои руки. Просто плыву по течению. И сейчас, когда я сдаюсь, я точно знаю, что это течение меня принесет куда надо.

Беру ещё немного соуса, протягиваю руку назад и срываюсь на тихий стон, когда Лёша берет в рот мой палец.

Стою, жду от него действий, хотя сама на грани того, чтобы наброситься. Потому что внутри уже ураган бушует, вулкан, лава! Мне горячо и страстно, заранее вкусно.

Лёша снова наклоняется к уху, осторожно убирает пару локонов, выпавших из пучка, и целует мочку, а потом плавно переходит на линию челюсти, перемещаясь на шею.

Боже…

Это буквально невыносимо. Я не представляю, как люди могу прерывать секс. Завестись, а потом передумать… Я не умею думать в эти моменты. Я просто получаю удовольствие.

— Вкусно? — шепчу в полубреду, всё ещё пытаясь удержать себя в этой реальности хотя бы ненадолго.

— Ты вкуснее, — добивает меня Леша. Резко разворачивает и сразу целует. Глубоко, жарко.

Поцелуй со вкусом брусничного соуса и долгого одиночества особенно сладок. Несмотря на то, что соус с кислинкой, а постоянное одиночество ощущается на языке горечью. Сейчас нам сладко. Так сильно, что мы буквально липнем друг к другу, словно медом измазанные.

Подтягиваюсь на руках, чтобы сесть на столешницу: Лёша высокий, нам не слишком удобно целоваться.

Но он пресекает мою попытку на корню, обхватывая руками талию, приподнимает от пола и шепчет: