Не оглядывайся

— Нет. Я не собираюсь заключать никаких сделок, хотя мне уже несколько раз это предлагали. Я рассказываю все, что знаю, и не ставлю никаких условий.

Его заявление удивило ее, но она отказалась отдавать ему должное за то, что поступил правильно. Насколько ей было известно, он вполне мог врать. Он много раз делал это в прошлом.

— Я должен рассказать тебе несколько вещей до того, как ты услышишь о них от кого-то другого, — сказал он.

— У меня к тебе два вопроса, — произнесла Сэди ничего не выражающим голосом. — Я хочу услышать только ответы на эти вопросы.

— Позволь мне сказать то, что я собирался, а после этого я отвечу на любые твои вопросы.

Если нужно поиграть в предложенную им игру для того, чтобы эта встреча побыстрее закончилась, и она смогла убраться из этой комнаты, то почему бы и нет?

— Я был хорошим человеком. Хорошим агентом. Может, приличным отцом и мужем.

«Без комментариев».

— После смерти твоей матери я чувствовал себя одиноким. Через некоторое время я познакомился с одной женщиной. Она была адвокатам одного из моих информаторов. Она заставляла меня улыбаться, когда у меня не было поводов для улыбок — у меня жена умерла. Я все время работал. У меня не было времени на единственного ребенка. В конце концов мы с Эммой стали любовниками.

Сэди сухо усмехнулась.

— У тебя была любовная связь с дочерью Карлоса Осорио. Вау! Наверное, я унаследовала у тебя способность связываться не с теми людьми. Похоже, нас обоих поимел картель.

Он кивнул.

«Боже праведный». Наоми была права. Уоррен — дочь старикана.

— Со временем мы с Эммой стали очень близки, и я начал делиться с ней разными вещами, — продолжал Мейсон, потом пожал плечами. — Разговоры на подушке. Я понятия не имел, что она меня использует, чтобы установить «жучков» у меня в кабинете. Я узнал об этом значительно позднее. Я все время считал ее полным драйва, бескорыстным адвокатом, а она только зарабатывала очки. Создавала себе репутацию, усиливала свою власть, а я ей помогал. В конце концов я узнал правду, и мы разорвали отношения. Вред уже был нанесен. Она поймала меня на крючок. Я смотрел программы новостей, читал о ней в газетах — о том, как росли ее власть и влияние. Я столько раз хотел вывести ее на чистую воду, но не мог. Не мог, не разрушив все. Мою карьеру — все эти годы тяжелой работы. Я не мог сесть в тюрьму и оставить тебя. Твоя мать умерла. У тебя больше никого не было. — Он издал звук, похожий на сухой смешок. — Видишь, как оно все начинается. Совершаешь ошибку, просто немного оступаешься. Следующий шаг сделать проще. Начинаешь понимать, как сильно можешь выиграть в профессиональном и личном плане, если еще раз преступишь черту. А потом погружаешься слишком глубоко. Заходишь слишком далеко.

Сэди хотелось обвинить его в том, что использовал ее в качестве оправдания, но она не могла подобрать подходящие слова или найти силы, чтобы бросить их ему в лицо. Она никогда не видела эту его сторону. Беспомощный, обесчещенный. Поверженный.

— Единственное хорошее дело, которое мне удалось сделать, — это не давать тебе встретиться с ней. Я никогда не говорил с ней о тебе. Когда я узнал о твоем участии в той операции пять лет назад, я пытался тебя остановить.

В ней снова забурлила ярость.

— Ты боялся, что я узнаю про твою связь и выведу на чистую воду великого Мейсона Кросса?

— Нет. Я боялся, что они узнают, кто ты, и убьют тебя, просто чтобы принести боль мне. Но сделать я ничего не смог. Ты решилась и была нацелена преуспеть. А потом я узнал, что ты уже участвуешь, и повернуть назад никак не получится. Потом ты исчезла, и я был уверен, что случилось самое худшее. — Он снова издал этот звук — вроде смешок, но совсем не смех. — Но Эмма не приказала тебя казнить. Наоборот, она хотела заключить сделку. Похоже, у нас обоих имелось кое-что, что она хотела, — я имею в виду и у тебя, и у меня. С того дня я уже полностью принадлежал картелю.

— О чем ты говоришь, черт побери?

— Независимо от того, что я еще натворил, я никогда не пожалею о том, что сделал, чтобы спасти твою жизнь.

Сэди уже услышала достаточно.

— Теперь моя очередь! — рявкнула она. — Два вопроса. Ты дал слово.

Хотя оно ничего не стоит.

Он глубоко вздохнул.

— Задавай.

— Ты убил Эшера Уолша?

Сэди задержала дыхание.

— Твоя связь с Уолшем выводила тебя на линию огня. Количество вариантов у меня было ограничено, поэтому ответ на твой вопрос: да. Мне приказали нейтрализовать Уолша и Леонарда Курца, или эту работу выполнит кто-то еще, но в список добавят еще и тебя.

Сэди думала, что, узнав правду, почувствует какое-то облегчение, но оно не наступило. Она чувствовала себя опустошенной. Больной. Потерянной… И еще чертовский злой.

Поскольку она никак не отреагировала, Мейсон Кросс продолжал говорить.

— Уолш с Курцем собирались поговорить с другими владельцами лавок и магазинчиков и копаться в делах картеля. Они подошли слишком близко. Лилэнд Уолш пытался остановить своего сына, но, как и ты, он не желал слушать.