Не оставляющий следов: Обретение

Это был городок Прита, ворота в провинцию Танджевур. Здесь начиналась прямая дорога на Хариндар, столицу юга. Вызванный парикмахер – маленький человечек с большим носом, болтливый и суетливый – сноровисто отмыл и умастил ароматным маслом наши волосы, умело придал бровям изящную форму, подстриг и отполировал ногти на руках и ногах. Между делом смог вызнать у меня и цель прибытия, и большую часть небогатой биографии. Учитель Доо лишь посмеивался, любуясь свежим маникюром. Он-то не поддался на провокации: был любезен и обтекаем, умудрившись ничего не сказать о себе, но выведать многое.

Бережно укладывая в плетеный короб инструменты, цирюльник важно вещал об исключительной роли, которую играл их клан в жизни Танджевура. Парикмахеры помогали священникам в обустройстве свадеб и похорон, обслуживали многочисленные шумные праздники, использовались как посыльные и камердинеры в богатых домах, даже сватали сговоренные пары. Почтенная профессия, передаваемая лишь от отца к сыну. На юге переход в другой клан считается невозможным: где родился, там и сгодился.

Судя по поведению нашего брадобрея, им всем был свойствен искренний интерес к клиентам, детская жажда новостей, сплетен и слухов. Как я понял, не было новости, которую не унюхали бы их длинные носы, а то, что становилось известно одному, быстро оказывалось достоянием всего клана. Тем не менее назвать их шпионами или заподозрить в шантаже не получалось при всем желании. Они играли всей этой словесной мишурой, резвились в потоке информации, как рыбки в воде, – безобидные и бестолковые. Правда, в отличие от рыбок, изрядно болтливые. Сейчас я беззастенчиво этим пользовался, удовлетворяя собственное любопытство.

– А если, предположим, человек родился в клане сборщиков мусора, разве ему нельзя заняться чем-то более достойным?

– В наших краях, – цирюльник старательно встряхнул белоснежную простынку, – каждый усердно исполняющий нечистую работу и без того является уважаемым членом общества. Конечно, поэт, танцор или священнослужитель накажут смертью дерзкого, посмевшего своей тенью коснуться кончика их сандалий, но с остальными кланами все не так строго. Вечносущее Небо наградит следующего долгу мусорщика новым рождением в клане водоносов или даже... – он зажмурился от восторга, – погонщиков слонов.

– И в какой-то момент вообще не останется мусорщиков и города утонут в грязи, – чувство юмора тоже вернулось, пусть и в таком извращенном виде.

Маленький человечек оторвался от упаковки склянок с ароматическими маслами и поднял на меня печальные темные глаза:

– Юный господин, Небо не только награждает, но и наказывает, а люди несовершенны. Мусорщики не переведутся никогда.

Как следовало из рассказа, южане были опутаны огромным количеством ритуальных ограничений, связанных со всеми сторонами жизни. Их легко нарушить и этим навлечь на себя гнев богов. Вечносущее Небо не оставляло испытаниями: засухи и наводнения, нападения диких зверей, эпидемии и голод попеременно сотрясали провинцию. Жаркое солнце и сезоны дождей превращали земли Танджевура то в пересохшую пустыню, то в плодородную равнину, с которой благодаря щедрости Матери рек Манитулоо снимали три, а то и четыре урожая в год. Не давала покоя и нечисть. Лишь виджрата – «небесный закон» – сдерживала покойников-кровососов и хищных перевертышей, смягчала удары рока. Виджрата и служители Вечносущего Неба.

У меня шумело в ушах, когда я закрывал дверь за этим виртуозом бритвы и помазка.

– Думаю, нам не помешает отдохнуть пару дней от тягот пути, – Учитель Доо с одобрением рассматривал подстриженные и щегольски подкрученные усы в отполированной бронзе висевшего на стене зеркала. – Чистая постель и отсутствие клопов – нужно ли желать большего? Посетим парочку местных достопримечательностей, заглянем на рынок... Ты ведь никогда не видел настоящего южного рынка? Вот с него и начнем. Старайся не отставать и не теряйся в толпе: народу здесь много, хотя городок и невелик.

***