Не отдавай меня ему (СИ)

Я попыталась вырваться, но Марат рывком притянул меня к себе, схватил за шею, заставляя посмотреть ему в глаза, медленно наклонился и прошептал мне в губы:

— Ты никуда не пойдешь.

— У тебя и так проблем хватает, не надо, — взмолилась я.

— Это мое дело. Пойдем, ты замерзла.

— Куда?

— Ко мне, — отрезал Асманов и взял мою ладонь в свою.

Глава 23

Маша

Марат молчал всю дорогу до его комнаты. Мы поднялись на третий этаж, прошли по унылому коридору и остановились у обычной металлической двери.

Асманов достал ключи, отпер и жестом пригласил внутрь.

— Не стесняйся, я не кусаюсь. Тараканы у меня тоже дрессированные, так что не бойся, — попытался пошутить он, но вышло не очень.

Я все еще с трудом воспринимала реальность. Все вокруг казалось дурным сном.

— Осваивайся, я сейчас, — бросил он, доставая из кармана пачку сигарет.

Я сделала шаг, дверь за моей спиной закрылась, а я так и осталась на пороге, не решаясь пройти дальше. Мне не было страшно. Мозг просто отключил функцию «думать», осталась только функция «существовать».

Кажется, я зависла, потому что вошедший Марат врезался в мою спину и недовольно выдохнул. Обхватил меня за плечи и неожиданно, рывком притянул к своей груди. Крепко обнял, уткнулся носом в висок и молчал. Кажется, его трясло. Или меня. А может, мы тряслись в унисон.

Тишина не давила, наоборот, я не хотела говорить. Единственное, чего мне в тот момент хотелось, — спрятаться с головой под одеяло, притянуть колени к груди и ни о чем не думать. Мой хрупкий мир рушился на глазах, а единственным близким оказался тот, кого я боялась и никогда не воспринимала всерьез.

Марат осторожно расстегнул молнию на моей куртке, стянул ее с плеч, аккуратно развязал шарф и подтолкнул вперед.

Пока я снимала обувь, он тоже разделся. Не говоря ни слова, прошел в комнату и включил свет.

Комнат было две. Кухня, она же гостиная. Небольшой холодильник у окна, стол, на нем микроволновка, а поверх нее чайник. На стене висел кухонный шкафчик.

Напротив — диван и дверь в соседнюю комнату. Я заглянула и увидела широкую кровать, рядом с ней — одна-единственная тумбочка. На поверхности тумбы стояла пепельница, доверху наполненная окурками. А у стены гордо красовался шкаф для одежды.

Где-то на периферии сознания пробежала мысль, что у него в комнате очень чисто.

— Душ и туалет общие, в конце коридора, — пояснил Марат и снова замолчал.

Он включил чайник, открыл шкафчик и достал пакетированный чай и две кружки.

— Я не хочу, — тихо отказалась я, — Марат, я ненадолго и…

— Помолчи еще немного, — очень мягко попросил он.

Отвернулся к окну, зарылся пальцами в волосы и громко выдохнул. Резко развернулся и тихо спросил:

— Ты уверена, что диагноз верный?

— Я видела снимки, — пожала я плечами.

— И что сказал врач? Где твои снимки? Может, есть шанс сделать операцию?

Я обессиленно упала на диван и спрятала лицо в ладонях. Услышала тяжелые шаги, и Марат сел рядом, внимательно вглядываясь в мое лицо.

— Маша, где снимки? — повторил он.

— В урне возле больницы, — призналась я, краснея.

Обе брови Асманова взлетели на лоб, а в глазах отразился безмолвный вопрос.

— Я их выбросила.

— Зачем?

— Не знаю. Растерялась. Испугалась.

— Какие рекомендации дал доктор? Куда обратиться? Как тебя вылечить?

— Никак. Опухоль без четких границ, рядом с дыхательным центром. Никто не возьмется оперировать.

— А платные клиники?

— Марат, чтобы попасть в платную клинику, я должна продать все, что у меня есть. И почку. И даже этого может не хватить. А гарантии никто не даст.

— Ну можно же хоть что-то сделать? Должен же быть выход? Не бывает так, что ничего нельзя!

Он вскочил со своего места и снова пошел к окну. Залез в карман, вытащил пачку сигарет, хотел прикурить, покосился на меня и передумал.

— Кури, — махнула я рукой.

Села на диван с ногами, прижала колени к груди и уткнулась в них лбом. Марат снова вышел в коридор, оставив меня наедине со своими мыслями.

Я медленно достала мобильный, разблокировала, проверила пропущенные, которых не было. Сообщение до Тани тоже висело непрочитанным, значит, она не включала телефон.

Марат задержался в коридоре, но выйти и посмотреть, что он делал, сил не было.

Я тупо пялилась в стену и крутила телефон в ладонях, когда Асманов так же тихо вернулся. Только тогда я заметила, что его лицо побледнело, а в глазах все еще плескалось безумие.

— Марат, я, наверное, пойду, — робко произнесла я.

— Куда? — жестко спросил он.

— Домой, — пожала я плечами и отвела глаза. — Ты должен сейчас сосредоточиться на своей маме, а я…

— Заткнись, — душевно попросил он. — Маша, после таких новостей обычно сидят дома в окружении родных и близких, а ты одна ночью гуляла по городу. Я дебил, по-твоему?

— Нет. Они не знают. Ты первый, кому я сказала, — тихо призналась я.

— Почему ты не сказала? — зло прошипел он. — Снова побоялась расстроить? Маша, блядь…

Он махнул рукой в воздухе.

— Ты даже при смерти думаешь обо всех, кроме себя. Это какая-то нездоровая херня.

Я ощутила, как покатилась слеза, прикрыла глаза и быстрым движением вытерла щеку.

— Милана, — зло выдавил Марат.