Ладно, очевидно, сообщение предназначалось не мне. Должно быть, это по работе и отправлено мне случайно? Надо ответить, чтобы он понял, что ошибся.
Но в глубине души тут же просыпается ревность. Что если это адресовано другой девушке? Мы, конечно, ничего друг другу не обещали. У меня нет права ревновать. Может быть, он целый день переписывается с целой кучей женщин.
В раздражении я засовываю телефон обратно в сумочку и гордо направляюсь через парковку к своей машине. Облака висят очень низко. Глядя в небо, я мечтаю о том, чтобы все было по-другому. Чтобы можно было все переделать, избрать другую судьбу, хоть думать так и бессмысленно. Время невозможно развернуть вспять.
Дело еще и в том, что после визитов к доктору Хэррис я обычно чувствую себя опустошенной. После этих встреч со своими демонами, тяжелых разговоров я совершенно выжата.
Как бы мне этого ни хотелось, но прошлого не изменить. Не изменить даже того, что произошло между мной и Итаном. Что сделано, то сделано. Хотя мне и хочется понять, почему. Мне казалось, между нами что-то промелькнуло. Я это чувствовала. А он? Может, он обнаружил, кто я на самом деле. Все, что нужно – поисковик Google, хотя, конечно, сначала ему надо было бы узнать мое имя. Если он раскрыл мою личность, то неудивительно, что он отвернулся от меня, как всякий нормальный человек.
Я снова и снова прокручиваю в уме вечер свидания и не могу понять, в каком месте что-то пошло не так.
Наверное, не пойму никогда.
Открыв машину, я залезаю на место водителя, захлопываю дверь и вставляю ключ зажигания. Заводится мотор. Но я никуда не еду. Это глупое сообщение, даже не мне адресованное, целиком заняло мои мысли. Мне надо забыть об этом. Он не стоит этого. Он – придурок и упустил свой шанс.
Верно?
Он – придурок, которого я почему-то снова хочу увидеть, как бы глупо это ни звучало.
Не в силах более выносить этого, я вытаскиваю телефон и печатаю Итану ответ.
Сомневаюсь по поводу дурацкого смайлика в конце, как будто это самая важная вещь в мире. Наконец решив, что смайлик не нужен, стираю этот чересчур радостный символ и оправляю.
Очень надеюсь, что не выгляжу идиоткой.
Тогда
– Почему мне нельзя с ним встретиться? – Я лежала на больничной койке, вся перебинтованная, а мама сидела рядом. Ребра и запястья были перебинтованы. Пульсировала разорванная губа. Но с ней все было не так плохо, чтобы накладывать швы. Синяк на щеке, появившийся от сильного удара в первый же день, уже проходил.
Меня решили оставить в больнице еще на пару дней – для наблюдения. Меня уже обследовали везде, где только можно, искололи и истыкали. Поэтому я даже не представляла, что еще они хотели обнаружить. Может, боялись, что я сойду с ума и убью себя.
Поздно. Я и так себя чувствую мертвой.
– Встретиться с кем? – Растерянность на мамином лице меня ничуть не удивила. С тех пор как я вернулась, у нее на лице все время такое выражение. Наша встреча произошла в дальней маленькой комнате полицейского участка, которую используют для допросов. Родители вцепились в меня, и мы все вместе плакали, как мне показалось, целую вечность.
В больнице уже не было никаких слез, только смущение и вопросы. Много-много вопросов. Я отвечала на них раз за разом, пока не стало казаться, что у меня заело пластинку.
– С Уиллом, – прошептала я, раздражаясь оттого, что она меня на самом деле не слушает. Ее отвлекало то, что рядом с палатой стояли какие-то мужчины в костюмах. В любой момент они могли войти и начать снова задавать все те же вопросы.
Как же это достало.
В маминых глазах появился ужас. Она поджала губы и отрицательно покачала головой.
– Ни в коем случае, – резко сказала она. – С этим мальчиком ты больше разговаривать не будешь.
Сердце словно провалилось куда-то. Уилл был чуть ли не единственным человеком, кого мне хотелось видеть, кроме семьи и Сары. Он позаботился обо мне. Теперь была моя очередь позаботиться о нем.
– Но почему? Я просто хочу поблагодарить его за помощь. – Слова прозвучали как нытье, но все это было уже неважно. – Мама, он нам не враг.
– Он сын этого… этого ужасного человека, конечно, он нам враг, – ответила она и кивнула так категорически, как будто хотела сказать: «
– Я просто хотела сказать ему спасибо, – сказала я, опустила голову на подушку и закрыла глаза.