Не смей меня касаться. Книга 2

Мое воображение тут же стало услужливо подсовывать разные эротические картинки, для чего ожидает ее в постели Шувалов… Я все еще помню, каким страстным он бывает, как завораживает его возбужденный голос, какое удовольствие могут доставить его знающие пальцы и настойчивые губы. Склянка в моем животе, несмотря на горечь во рту, продолжала переворачиваться, обильно орошая жаром внутренности.

— Юля, пожалуйста, не делай во время беременностей глупости, — сказала мама с тревогой в голосе.

— Ты какие глупости имеешь в виду, мама? — хрустальным колокольчиками засмеялась Юля, лукаво поглядывая на родительницу.

Когда-то мне казалось, что от ее улыбки мир становится радостней. Сейчас колокольчики сестренкиного смеха, словно пилой, распиливали мою голову.

— Не переживай, мамуль, Шувалов очень осторожен и нежен в постели.

В этот момент я ее ненавижу, или завидую черной-пречерной завистью… Ведь каким он может быть нежным и по настоящему заботливым, я тоже прекрасно помню… Но зачем Юля об этом рассказывает?! Конечно, я сама в день их свадьбы говорила, что все уже забыто и быльем поросло. Но хотя бы немножко такта и понимания. А девочки внутри примолкли, насупились, недружелюбно поглядывая на сестру.

— Какие тебе делают процедуры? С виду не больница, а настоящий санаторий, — пытаясь перевести тему разговора, каким-то чудом спокойно и ровно произнесли мои губы. Хотя, казалось, ещё немного, и я буду способна сделать какую-нибудь глупость, разреветься, ударить Юлю или в переизбытке эмоций убежать из этой чертовой дорогой палаты, где светлая стерильная чистота кишела большущими мерзкими тараканами.

— О-о-о, достали уже… процедурами, то гимнастика для беременных, то сердце ребенку слушают, барокамеры всякие, потом учат, как ребенка пеленать, а еще психолог постоянно разговаривает, типа подготавливает к новой жизни.

— Почему достали? — спросила я. — Это ведь твой ребенок и его здоровье.

— Да, Юля, ты слишком легкомысленная, — поддержала меня мама. — Прошу тебе, будь осторожна, не делай глупостей.

— Да мамуль, какие тут глупости!.. — раздраженно махнула рукой сестра. — Просто мне немного скучно и хочется домой… к своему любимому мужу.

Юля с каким-то необъяснимым торжеством, даже вызовом, посмотрела в мою сторону. А ведь она до сих пор ревнует ко мне Шувалова. Значит, наверняка есть причины, и Юля специально говорит все эти слова, стараясь показать, что у них идиллическая семейная жизнь. А так ли это на самом деле, большой-большой вопрос. Пусть лучше идиллическая, ведь у них скоро появится ребенок. К чему сейчас обижаться и завидовать?! Ты должна радоваться, что у твоей сестры такой заботливый и любящий муж. Пусть моя жертва будет не напрасной, и они станут действительно счастливой семьей.

— Рада, что у вас все хорошо, — совершенно неискренне сказала я, потому что от такой радости мне хотелось грызть стены и выть раненой волчицей.

— Это ведь ненадолго, потерпи немного, — несколько удрученно произнесла мама.

— А как там папка? — поинтересовалась Юля.

— Отец молодцом держится, сейчас от тебя к нему поедем. Завтра операция, мы все мандражируем, но доктора уверяют, что для беспокойства нет причин.

— Не понимаю, чего он выеживался, Шувалов сколько раз предлагал его устроить в хорошую клинику, уже давно бы операцию сделали, и ходил бы себе потихоньку на завод. А то столько времени потратили, нервов и сил, еще хорошо, что бесплатная квота так быстро подошла.

— Ты же знаешь отца, — горестно сказала мама, — он не любит быть кому-то должным.

— В любом случае, — вставила я, — его операцию проведет очень опытный хирург, один из лучших кардиологов страны, практически светила современной медицины. Как нам объяснили, он иногда консультирует врачей из городской больницы, его заинтересовал папин случай и он решил сам провести эту операцию.

— Повезло… — протянула Юлька.

— Действительно, нам очень повезло, — подхватила мама. — А какой этот врач предупредительный человек, поговорил не только с папой, но и с нами, все объяснил, успокоил. Я потом осталась, хотела, пока отец не видит, ему денег дать, ну, в качестве благодарности, но Евгений Анатольевич даже слушать не стал, вернул мне конверт обратно, сказав, что в этом нет никакой необходимости. Может, конечно, мало предлагала… Так не видно сколько, деньги то в конверте были.

— Дай бог, операция пройдет успешно, и папуля скоро поправится, — подытожила я.

— А как у тебя дела на личном фронте, сестренка? — почему-то снисходительно спросила Юля. — Все так же ждешь прекрасного принца?

В глазах потемнело, словно она дала мне хорошую оплеуху. Какого принца? О чем сестра толкует?! Такое ощущение, будто Юля сознательно пытается сделать мне больно. Это ведь она забрала у меня неправильного принца, забеременела от него, низвела нашу красивую историю любви до обыкновенного пошлого траха. Дала понять, что я для Шувалова вовсе не одна-единственная любимая женщина, а всего лишь одна из многочисленных красоток, с которыми он спит.

— Знаешь, я в поезде познакомилась с одним хорошим парнем, он военный.