Не спится? (СИ)

Ренуар пошёл за мной. В коридоре он восторженно улыбался и пел мне дифирамбы о том, что я такая шикарная, умная, а главное — волевая. Мы дошли до тронного зала. Я сглотнула. Я никогда не сидела на троне лорда Дарона. В детстве он часто сажал меня на свои колени и разрешал играться, пока принимал просителей. Порой он ласкал меня и давал сладости до ужина или обеда. Иногда он даже сюсюкался со мной. Но сама на этом троне я не сидела никогда. Я и не хотела, если честно. Править — это не моё. Но сейчас, когда лорд Дарон Флейм мёртв, лорд Верд ранен, а лорд Каин пропал, я вдруг почувствовала, что хочу попробовать. Я шла к трону, ладони мои вспотели от волнения, сердце быстро колотилось, а представляла я Уилла. Часть моей души рвалась к нему, молила быть здесь и поддержать меня, раскаивалась, что вот так сбежала. Я остановилась. Прошлась рукой по подлокотнику и спинке. Трон был из железа, с позолотой, обитый бархатом. Ренуар стоял в нескольких шагах от меня и ждал. Я должна была сесть и оглушительно зарычать. Так драконы объявляют себя лордами и леди и утверждают свою власть. В глубине души мне было страшно, меня отталкивала ответственность и могущество. Вдруг я не справлюсь? Вдруг ошибусь? Я вспомнила Каина. Ему было десять, мне восемь. Мы сидели на голубятне и видели из окна, как лорд Дарон и Верд поехали на охоту. Меня уже тогда удивляло, как конь выдерживает толстого милорда с огромным животом. Каин вздохнул тогда и оттащил меня, чтобы я не упала.

— Почему ты не с ними? — спросила я тогда. — Я думала, отец и тебя с собой возьмёт.

— Верд — его наследник, — отвечал мне брат. — С ним нужно больше времени проводить. Учить всему на свете.

— А ты? А я?

— Мы младшие, нам не придётся править, — улыбнулся Каин. — Ренуар говорил, что однажды я займу его место и стану советником Верда, когда вырасту.

— А что будет со мной? Я тоже стану советником?

— Ты выйдешь замуж. Отец выдаст тебя за хорошего человека, ты родишь ему детей, и станешь матерью.

— Я так не хочу, мне же придётся уехать.

— Придётся.

— Я не хочу оставлять тебя, Верда и папочку.

Каин тогда улыбался и обнимал меня. Он шептал, что пусть мы и не будем править, как Верд, и не факт, что всегда будем дома, мы всегда будем семьёй, и всегда будем друг друга любить. Я повернулась и села на трон. Распахнув глаза я зарычала, что было сил. Бедного Ренуара оглушило на несколько секунд. Он магией успел открыть окна, чтобы я случайно не разбила стёкол. Когда я замолчала, он чуть склонился.

— Миледи Флейм, — негромко сказал он. — Будет ли первый указ?

— Будет. — в моём голосе был лишь холод. Внутри что-то изменилось. Я заметила, что синего на кулоне стало больше. — Вели шпионам искать убийц драконов. Их самих, и тех, кто с ними связан.

— Да, милорд Верд то же самое приказал…

— Я не закончила. Ловить их и дознаваться о местоположении главарей, о местах сборов, о количестве воинов, обо всём. В особенности о лорде Каине. Если скажут — хорошо. Не скажут — не хорошо. Итог для всех один. — Ренуар слегка побледнел. — Казнь. Быть может, им повезёт, и я дарую им лёгкую смерть. Если же нет… — я остановилась. — Ты бледен. Что такое?

— Я не ожидал от тебя столь радикальных мер.

— Они ранили одного моего брата и похитили второго. Терпение моё закончилось. Сейчас правлю я, и счастлив будет тот из них, кто умрёт от руки палача, а не от моей. Присядь и отдохни, я вижу, тебе нехорошо. Я напишу и передам всё сама. Они доигрались.

====== Гостья ======

Так прошло две недели. И все эти две недели я упивалась властью. За это время были пойманы и казнены тридцать приспешников убийц драконов. Один из них рассказал мне, умоляя отпустить себя, что Каин должен был уже заснуть. Чем дольше дракон спит под влиянием отравляющей его тёмной магии, тем больше шансов, что он больше не проснётся. Иными словами, Каин должен быть сейчас мёртв. Верду я не рассказывала обо всём, что делаю, только частями. Не хочу его нервировать, он и без того тяжело поправляется. Лекари говорят, что лорда отравили ядом в лошадиных дозах. Если бы брат успел превратиться в дракона, ему бы не было так трудно сейчас. Но пусть и медленно, он выздоравливает. Мать, когда видела меня в покоях брата, недовольно и с какой-то злостью на меня смотрела и сквозь зубы говорила: «не знала, что вы здесь, миледи». Я уходила, оставляя её с возлюбленным первенцем. Ренуар всюду следовал за мной, боясь оставить одну и дать возможность навредить мне. Отец при встрече со мной как-то странно ухмылялся. Он хотел власти, я знаю. И мне странно, что он меня ещё не задушил во сне подушкой. А Стелла… о, как же она меня ненавидела. И как же мне нравилось её лицо, когда она обязана была шипеть «миледи». Мне кажется, Кайрус действительно мой отец. Пусть воспитывал меня лорд Дарон, но властолюбие и злость, что он подавлял, в конечном счёте пробудились. Я не любила себя за это. Только жажда мести за единокровных братьев была куда сильнее меня. Я не жестокая. Я мстительная.