Остаток пути я разговариваю по телефону. Эм подавленно молчит, глядя в одну точку перед собой. Градус напряжения начинает ощутимо искрить и зашкаливать, когда мы подъезжаем к Москва-Сити.
– Эрик, притормози у Эволюции, – взглянув на часы, обращаюсь к водителю. – У тебя ключ с собой? – следующий вопрос адресован Эмилии. Она быстро кивает, растерянно глядя на меня. Автомобиль останавливается у центрального входа.
– Не ждите меня. Я буду через пятнадцать минут. Закажи что-нибудь на завтрак, – озвучив указания, открываю дверь, собираясь покинуть салон. Эм неожиданно хватает меня за руку и тянет назад.
– Адриан, не надо, – побелевшими губами умоляет она, догадавшись, что мне понадобилось в Эволюции.
– Знаешь, где он живет? Была в гостях? – мрачно ухмыляюсь я.
– Нет… – отчаянно мотает головой Гордеева. – Клайд упоминал. Мы же работаем вместе.
– Тогда тебе не о чем переживать, – бесстрастно улыбаюсь я, вырывая запястье.
– Адриан, он не хотел. Я сама!
– Ты обязательно мне расскажешь, что именно ты сама…через пятнадцать минут, – металлическим тоном отрезаю я, ступая на тротуар и захлопывая за собой дверь.
Я успеваю поймать Гиббса на пороге его скромных, по сравнению с моими, апартаментов буквально в последний момент. Удивлённое выражение задерживается на его лице не дольше доли секунды. Ровно столько уходит на то, чтобы понять цель моего визита. Без слов пропускает в квартиру. Сунув руки в карманы, выжидающе смотрит на меня. А я на него. Долго и пристально. Я, блядь, тоже умею быть проницательным. Когда захочу.
– Я собирался в офис. У меня планерка, – напряжённо произносит Гиббс.
– Придется задержаться, – криво ухмыльнувшись, я ставлю на пол кейс и одним точным ударом ломаю нос лучшему другу. Боль от столкновения костяшек о переносицу Клайда пронзает руку до локтя. Раздается характерный хруст и сдавленный хрип, не мой. Гиббс отлетает в противоположную стену, запрокидывает голову, пытаясь остановить хлещущую кровь рукавом сшитого на заказ пиджака.
– Блядь, ты совсем псих, Батлер. Не трогал я ее, – глухо рычит Клайд, сразу смекнув за что схлопотал по морде. Тем не менее, он со злостью стаскивает пиджак и, скомкав, швыряет на пол. Белая рубашка мгновенно становится алой. – Придурок, она же специально. Тебе назло, – зажимая пальцами нос, гнусавит Гиббс.
– Ты должен был нахуй ее послать, Клайд, а не язык ей в рот пихать. – я разжимаю кулак, встряхивая отбитые содранные костяшки. – И не на сиськи пялиться и слюни пускать. Тебе, сука, трахать больше некого?
– Не собирался я ее трахать, Эйд. Херню не неси, – огрызается в ответ Гиббс.
– Еще раз рядом увижу, яйца оторву. Понял? – предупреждаю обманчиво-спокойным тоном. Я уже полностью владею собой, но эта сдержанность носит весьма шаткий характер. И мой старый добрый друг это прекрасно понимает. Это не первый перелом носа с моей «легкой» дружеской подачи.
– Ты как себе это представляешь? Мы работаем вместе, – хрипло спрашивает Клайд, стаскивая рубашку и используя вместо платка для остановки кровотечения. Под его глазами быстро нарастает и багровеет отек. Ближайшие пару недель Гиббсу придется походить в темных очках. Его смазливой морде это не повредит. Шрамы украшают мужчину, так вроде говорят.
– Завтра вылетаешь в Нью-Йорк, – бескомпромиссно сообщаю я. – Ты мне там нужнее. К тому же, Кристина освободилась. Если тебя так на моих баб тянет, можешь подобрать.
– Ты совсем поехал, Батлер? – свирепеет Гиббс, отрываясь от стены, и делает шаг в мою сторону. – Ты понимаешь, что ты делаешь вообще? Может, всех мужиков из окружения Гордеевой в ссылку отправишь или в тюрьму посадишь? Думаешь, поможет? Чтобы девчонка на других не бросалась, надо с себя начать. Разобраться, какого хрена ей не хватает? Может банального уважения? Знаешь, что это? Любишь бабу, люби по-человечески. Ты зачем ей душу рвешь, придурок?
– Все сказал? – хлёстким тоном спрашиваю я, небрежно опираясь плечом на стену.
– Пошел ты, Батлер, – по слогам выплевывает Клайд, стирая кровь с губ. Прищурившись, я невозмутимо смотрю в заплывающие покрасневшие глаза.
– Я-то пойду. А вот ты завтра полетишь, – хладнокровно бросаю я. Поправив пиджак забираю кейс и, развернувшись, выхожу из квартиры Гиббса. Разбитый нос друга не успокоил клокочущую внутри ярость. Выплеснув порцию гнева, я не испытываю ни удовлетворения, ни облегчения, хотя должен. Должен, блядь.
На улице попадаю под проливной промозглый дождь, что не мешает мне выкурить сигарету по дороге до Меркурия. Поднимаюсь к себе еще злее, чем до разборок с Клайдом. Скидываю обувь в прихожей и, зацепив взглядом силуэт Эмилии в гостиной, прохожу мимо. Она испуганно вздрагивает, оборачиваясь в мою сторону.