Не то место, не то время

Подтянулась на кончиках пальцев и поцеловала его в скулу. Подхватила полы халата и прошествовала к кухне.

– Чем-то вкусненьким пахнет…

– Старался как мог, – кивнул Тимур и уселся за высокий стул напротив меня. – Но я пока не знаю, что ты любишь. Выбирай.

Стол был заставлен все возможными деликатесами от бутербродов с красной рыбой до шоколадных трюфелей, от сочной папайи до кислющей клюквы.

– Ух ты, – восхитилась я. – Когда ты все это успел?

– Я старался, – гордо выпятил грудь он и хитро прищурился. – Успел, кстати, не только это. Заказал через инет тебе одежку, скоро должны доставить.

Я обрадовалась, но тут же посмотрела с подозрением. Если он заказал мне костюм медсестры или ворох кружев и подвязок – это вовсе никуда не годится. Не сегодня, во всяком случае.

Тимур довольно хмыкнул и, развеивая мои невысказанные опасения, сказал:

– Напротив спортивный магазин. Ничего интересного, но до бутика дойти позволит.

– Спасибо, – порадовалась я и угостила его медовой виноградинкой.

Тимур усмехнулся, но руки моей не выпустил. Спросил по-доброму, но со сталью в синих глазах:

– Откуда они?

– Кто? – прекрасно понимая о чем речь, попыталась вывернуться и уйти от опасной темы я.

Но руку мою он держал крепко, а от расспросов уходить не собирался. Я упрямо нахмурила брови. Похоже, нашей идиллии наступил конец.

– У тебя синяки по всем тему.

– Не ожоги и хорошо. Заживут.

– Они старые. Пожар здесь не причем.

– Вовсе нет.

– Не лги мне.

– Я не лгу. Просто не хочу обсуждать всякие гадости.

– Какие гадости? – теперь и голосе его звучала сталь. – Тебя избили?

– Если ты видел меня голой, – выдернув свою руку, вскипела я. – То это не значит, что имеешь теперь право устраивать мне допрос.

Тимур вспыхнул, но сдержался. Тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. Слез с высокого табурета и, обняв меня со спины, уткнулся носом в шею. Мне тут же отчаянно захотелось зареветь и выложить ему все, как есть. Но я держалась, как могла, ибо не меньше всего на свете желала, чтобы и он очутился запертым в комнате в эпицентре огненного ада.

Проблема в том, что и он отступать не собирался. И стоило только нам обоим успокоиться, попросил вкрадчиво:

– Расскажи мне все.

– Нечего рассказывать.

– Считаешь, я не могу помочь?

– Считаю, тебе не нужно зазря махать кулаками.

– Не веришь мне?

– Я и себе не очень.

Больно ухватив меня за подбородок, он заставил меня посмотреть на него.

– Что за дела творятся в отеле?

– Тебе ли не знать? Ты и сам бывал за карточным столом.

– Я не об этом. Во что втянули тебя?

– Я не причастна к ограблению, если ты об этом.

– Ограбление – не единственное, что произошло в отеле. Не так ли?

– Если знаешь, зачем спрашиваешь?

– Сейчас не время для дурацких тайн, Уля, – еще сильнее сжав меня, зло сказал он. – Расскажи мне, что с тобой происходит.

Я прикрыла глаза и как можно спокойнее сказала:

– Отпусти. Ты делаешь мне больно.

Тимур отстранился мгновенно. Сцепив зубы, прошелся по комнате, замер у окна. Каждая мышца спины напряжена. Руки спрятаны в карманы брюк, но сжаты в кулаки. Не оборачиваясь, спросил:

– У тебя там кто-то есть?

Боясь, что он оттолкнет меня или обидит, я все же подошла к нему. Он прислушивался к каждому шороху, но не оборачивался, продолжая пребывать в необъяснимом нестерпимом напряжении. Словно со скалы прыгнув, я сделала последний шаг и что есть силы прижалась к нему. Обвила руками могучую грудь, прижалась щекой к спине, всего на свете больше боясь, что оттолкнет.

И что-то дрогнуло в этом несгибаемом каменном колосе. Избегая смотреть на меня, он резко обернулся, подняв над полом, с силой прижал к себе. Будто признавая поражение, сказал иступлено:

– Мне кажется, я искал тебя всю жизнь, а встретил так не вовремя! Чертова ведьма вновь оказалась права!

О сказанном он тут же пожалел. Казалось даже, за свои слова он меня возненавидел. Поставил на пол и предпочел заняться приготовлением кофе. Я вновь забралась на свой табурет и, сидя неподвижно, следила за ним. Я знала, взгляд мой он чувствует, но оборачиваться не считает нужным. Против всякой логики, его близость стала мукой. Казалось невозможным, что расстояние от бесконечной страсти и нежности до молчаливой бескомпромиссной вражды мы прошли прежде, чем остыл чай в моей чашке.

Я хотела прекратить это немедленно. Сдаться, рассказать ему все. Но память услужливо подкинула картину из номера Иванова. Багровое пятно, расползавшееся по его груди. И опустив глаза, я промолчала.

Ни один из нас не уступит – это очевидно. Тимур подозревает меня во всех тяжких. И одновременно с этим рвется защищать от всех и вся. А немыслимо боюсь погубить его. И, увы, несмотря ни на что, все же не до конца доверяю ему. Ведь он был в отеле, общался с игроками, и мог… Что? Не знаю. Ни черта не знаю! И это самое мучительное.