Не убоюсь зла

(Босс! Не трогайте его!) (Юнис, боже, почему?) (Так будет хуже. Пускай Джиджи разбирается. Сядьте на пол, живее! Ом мани падме хум!)

Джоан уселась в позу лотоса:

– Ом мани падме хум.

Джиджи поддержала Джо, помогла ему опуститься. Он уткнул голову в колени, продолжая всхлипывать. Джиджи склонилась над ним, словно встревоженная мать над поранившимся ребенком.

– Ом мани падме хум. – (Ом мани падме хум.) (Юнис, могу я как-то помочь?) – Ом мани падме хум. – (Нет, босс. Попросите Джиджи помочь вам.) (Как?) – Ом мани падме хум. – (Скажите, что нужно сесть в Круг. Ом мани падме хум.)

– Джиджи! Помоги мне замкнуть Круг! Пожалуйста!

Девушка испуганно подняла голову, будто впервые заметила Джоан.

– Ом мани падме хум. Джиджи, помоги мне. Нам обоим.

Джиджи опустилась в позу лотоса рядом с ней, колено к колену, взяла Джоан за левую руку, а Джо – за правую.

– Джо! Джо, послушай! Замкни Круг! Живо! – Она принялась повторять мантру за Джоан.

Джо Бранка перестал плакать, поднял голову и не поверил своим глазам. Он медленно вытянул ноги, сдвинулся, заняв третью сторону треугольника, и попытался сесть в позу лотоса. Вымазанные краской шорты мешали. Джо с удивлением глянул вниз и начал расстегиваться. Джиджи отпустила его руку и помогла избавиться от шортов. Тогда он с легкостью принял падмасану и потянулся к девушкам.

– Ом мани падме хум!

Круг замкнулся. Джоан вздрогнула, как от электрического разряда. Ей и прежде доводилось чувствовать подобное с тремя или четырьмя партнерами, но никогда так сильно. Вскоре это ощущение сменилось приятным теплом.

– Ом мани падме хум.

Мантра катилась по Кругу. Они распевали ее в унисон, повторяя вновь и вновь, пока Джоан не перестала слышать и ощущать что-либо, кроме всеобъемлющего покоя.

– Просыпайся. Просыпайся. Вернись.

Джоан заморгала, почувствовала, как глазные яблоки возвращаются в обычное положение.

– Винни, я не сплю. Чего тебе?

– Ты сказала, что еду можно разогревать. Сама сделаешь или мне?

– А… – Она поняла, что Круг еще не разомкнулся. – Сделаю, если можно.

Джо спокойно, вопросительно посмотрел на нее:

– Все порядке? Хорошая аура?

– Она в норме, – ответила за нее Джиджи. – Пойди пописай, а мы едой займемся. Не забудь руки помыть; скипидар в аптечке.

– Хорошо.

Джо встал, помог подняться девушкам и пошел в ванную.

Джоан проследовала за Джиджи на кухню, заметила часы на духовке:

– Джиджи, часы точные?

– Более или менее. Тебе пора уходить? Я надеялась, ты останешься.

– Останусь. Сколько мы сидели в Круге?

– Часа полтора, может, чуть больше. Достаточно долго. Это важно?

– Ничуть. – Джоан обняла девушку. – Спасибо, Джиджи.

Джиджи обняла ее в ответ:

– Спасибо тебе. Наконец-то я снова увидела Джо в единстве со всем сущим, в мире со своей кармой… Он был сам не свой, с тех пор как…

– Как Юнис погибла?

– Да. Он вбил себе в голову, что этого не случилось бы, если бы он не поперся в Филадельфию повидать маму. Он знал, что это не так, но теперь и нутром почувствовал, я вижу.

(Босс, передайте Джиджи привет от меня.) (И раскрыться?) (Тьфу ты. Тогда не надо. Вряд ли она расскажет Джо, но лучше не рисковать. Все и так удачно складывается.)

– Джиджи, я думаю, Юнис хотела бы тебя поблагодарить, если бы могла. Кажется, сейчас у вас все в порядке.

– Вроде того. Слушай, как мне тебя звать? Я не могу говорить: «Эй, ты!» А «Иоганн Себастьян Бах Смит» – не слишком женское имя.

– Теперь я Джоан. Точнее, Джоан Юнис Смит. Среднее имя – вроде как дань памяти. Сечешь?

– Секу. Отлично. Думаю, Джоан Юнис – самое то.

(Босс, вы здорово выкрутились! Знаете, почему я не хотела сюда возвращаться? Боялась за Джо… а за себя – еще больше.) (Знаю, славная моя. Мы вместе боялись. Джо тоже.)

– Джиджи, зови меня только первым именем, чтобы не расстраивать Джо.

Джиджи мотнула головой:

– Вряд ли он расстроится. Если ошибаюсь, то еще посидим в Круге. Сегодня наш Круг вышел идеальным. Он все равно рано или поздно узнает.

– Хорошо. Я сама ему скажу.

– Давай после ужина. Я хоть целый день могу сидеть в Круге, но лучше не на пустой желудок. Я почти не завтракала, а на обед только бутерброд съела. С тех пор уже пять часов прошло. – Джиджи прижалась к Джоан и поцеловала ее.

– Давай поедим.

– Кто-то сказал «поедим»?

– Джо, подожди минутку, мы не договорили. И нам тоже нужно в туалет; дорогая, ты первая, а я пока поставлю еду разогреваться.

– Джиджи, иди первой.

– Пойдем вместе. Джо, а ты тогда разогрей.

– …нравится твоя идея открыть Фонд памяти Юнис Эванс Бранки. Хочу, чтобы Юнис помнили всегда. В первую очередь – я сама.

Джо Бранка сухо кивнул.

– Правильно. Юнис бы одобрила, – внезапно он улыбнулся. – А ты ничего, Джоан Юнис. – Он поставил чашку, начал убирать посуду и добавил: – У тебя даже прикид, как у Юнис.

– Она выходила в таком на работу, Джо. Мне понравилось, вот я и заказала такой же.

– Отлично. Шмотки, не роспись. Маляр?

– Джо, я не нашла такого художника, как ты, пришлось обходиться чем есть. Может, ты будешь меня красить? Я имею в виду – иногда. Профессиональная работа, профессиональная оплата, никаких обязательств.

Джо с улыбкой помотал головой: