Не в этот раз, Судьба

— Неправда, — прервал ее тот. — И если бы у меня имелись силы, то я бы вбил в тебя немного здравого смысла. Это была всего лишь случайность, Блейк. Никто в ней не виноват.

Кроме Торчвика, разумеется, который уже не мог ни за что ответить. К слову, факт его смерти до сих пор шокировал Жона.

— Но если бы ты не стал меня спасать... если бы там оказалась именно я, то всё могло бы выйти не настолько ужасно.

Он слегка приподнял бровь, посмотрев на Блейк.

Смысл ее слов был совершенно понятен. Бывшую соратницу и — что оказалось гораздо важнее — близкую Адаму девушку вряд ли стали бы пытать. Теоретически.

— Там был не настоящий Белый Клык, Блейк. Туда отправили обычных гражданских, выдав им оружие и приказав умереть ради определенной цели. Операцией руководил Торчвик. Как ты думаешь, что бы он с тобой сделал после твоего вмешательства в его планы в порту и на заводе? Мне кажется, что тебе бы очень повезло отделаться всего лишь пулей в голову. Так что всё в порядке.

Вряд ли Роман стал бы ее жалеть, едва бы до него дошло, что никакой ценной информации у нее не имелось. Пожалуй, и так получилось очень даже неплохо, а от всего, что с ним произошло, Жон вполне мог как-нибудь оправиться. В отличие от Блейк, которую наверняка бы казнили.

— Всё далеко не в порядке, — прошептала она. — Тебя захватили и творили с тобой что-то ужасное.

— Но я остался жив, и теперь вижу перед собой кого-то очень милого, — ухмыльнулся Жон, погладив ее по голове. — Значение имеет лишь конечный результат. Нет, я бы ни за что не стал проходить через всё это еще раз, но мне ведь и не придется это делать. К тому же что толку жить прошлым?

— Возможно, это действительно к лучшему, — вздохнула Пирра. — Вряд ли твое отношение ко всему этому можно назвать здоровым, но оно уж точно ни капельки не хуже бесконечных переживаний о том, что уже случилось.

Она улыбнулась, зачесав прядь красных волос за ухо.

— Но во имя сохранения рассудка членов твоей команды — да и моей тоже — я попрошу тебя больше никогда не делать ничего подобного. С ними очень трудно сладить, когда ты находишься в медпункте.

— Теперь ты знаешь, с чем мне приходится сталкиваться каждый день. Особенно сложно приглядывать вон за теми двумя.

— Это за нами-то сложно приглядывать? — рассмеялась Янг. — Блейк, папочка говорит всякие глупости. По-моему, его нужно наказать.

— Но не раньше его полного выздоровления, Янг. Жон, тебе не сказали, когда тебя выпишут?

— Нет, — ответил тот.

В этот момент открылась дверь, и в помещение вошла Кицуне вместе с Вайсс. Последняя выглядела встревожено, а увидев Жона, тут же направилась к нему, пробившись через столпившихся у кровати друзей и внимательно его осмотрев.

— С тобой всё в порядке? Как ты себя чувствуешь?

Он застонал.

— Боги, сколько можно, Вайсс? Всё нормально. Мне плохо, но я жив и практически здоров.

— Ну извини, что меня беспокоит состояние моего партнера, которого недавно жестоко пытали!

Жестоко пытали?

Жон не стал бы называть это так. С него не сдирали кожу и не ломали кости, а наркотики, несмотря на всю их отвратительность, позволяли достичь нужного эффекта с почти что хирургической точностью. По крайней мере, со стороны это выглядело куда лучше и чище многого из того, что ему довелось когда-то пережить.

Впрочем, подобная эффективность в них и пугала. В отличие от чисто физического воздействия, никакая сила воли не позволяла им сопротивляться.

Возможно, для остальных всё это и выглядело "жестокой пыткой", но только не для Жона. С другой стороны, он всё равно не собирался просвещать их о реальном положении вещей. В этом не имелось ни малейшего смысла, а вгонять их в ужас и панику ему хотелось, пожалуй, меньше всего.

— Извини, — сказал Жон. — Просто меня уже спрашивали об этом меньше минуты назад. Я вовсе не желал тебя обидеть.

— И тут настала пора вмешаться мне, — сказала Кицуне. — Знаю, что вам это совсем не понравится, но мистеру Арку следует отдохнуть.

Ну, насчет того, что им это не понравится, она оказалась полностью права. С другой стороны, не так уж и сложно было предугадать их реакцию на ее заявление. Для чего-то подобного вовсе не требовалось смотреть в хрустальный шар.

Янг с Руби громко возмущались, в то время как Блейк молча стискивала его ладонь — так, словно не желала ее отпускать.

Честно говоря, Жон тоже не хотел, чтобы они уходили, пусть даже и видел некоторый смысл в словах Кицуне. Усталость навалилась на него так, будто сила тяжести незаметно возросла, пока он спал. Или сам Жон подрос за ночь и теперь едва мог оторвать от кровати свой собственный вес.

— Это просто нечестно! — воскликнула Вайсс. — У меня не имелось возможности поговорить с моим партнером!

— Он только недавно очнулся, что после всего произошедшего само по себе является чудом. И сейчас ему меньше всего требуется как физически, так и умственно переутомляться. Не стоит мучить его вопросами. Завтра вы все его навестите, и может быть, даже заберете с собой.

— Могу я остаться? — спросила Вайсс. — Не намного — минут на пять. Я... мне нужно с ним поговорить.