Читаем Не властью единой полностью

Ну, пусть будет так. При составлении протоколов осмотра места происшествия как только не пишут! Как рассказывал Михаилу один знакомый следователь, этот протокол – единственный документ, составляемый до возбуждения уголовного дела. Его может и участковый написать, и опер… Вот и пишут – «жена трупа пояснила», «тело лежит головой на север, ногами к бане»…

– А где головы, интересно? – Добровоя все же не осталась пустым статистом – любопытничала, как и положено девушке.

– Головы где? – хмыкнув, переспросил сотник. – Думаю, там же, где и внутренности – в какой-нибудь из корчаг. Мы их сейчас осмотрим… Как положено – слева направо… Сколько корчаг? Шесть. По числу трупов. Тогда логичней было бы…

Ну да! Не обращая внимания на вонь и карканье слетевшихся со всей округи ворон, Миша внимательно осмотрел корчаги. Каждую, одну за другой. И обнаружил – в каждой – и кишки, и внутренности… и головы! Правда, с выколотыми глазами.

Сотник все же надеялся обнаружить хоть какие-то украшения. Лучше – височные кольца, у каждого племенного народа – разные. У местных, дреговичей, – в виде трех бусин, у радимичей – с семью лучами, а у северян – спиральками.

– Кто-то ведь их сюда привел… – отвлекаясь от «протокола», задумчиво молвила Добровоя. – Кто-то дорогу знает. Через болота, ага! Вдруг да еще явятся?

– Заметим издали, – Михайла успокоительно улыбнулся. – Ратко сказал – на остров одна дорога и есть. По гати… вернее, рядом с ней.

– Как бы вражины нас тут не заперли…

Умница! Хорошо мыслила дева – стратегически.

– Слова твои учтем… Да и не будем мы тут долго. Завтра дев похороним – уйдем. Пока же… следы посмотрим… Я первым пойду… А ты за мной – следом.

– А зачем – следом?

– Так, может, у меня глаз замылился… Да и вообще, каждый ведь по-разному смотрит.

– Ну, ясен пень.


Говоря про «замыленный глаз», сотник все же лукавил. Не в «глазе» было дело, а жизненном опыте средневекового человека. Они ведь смотрели на мир куда внимательнее, нежели современные люди, – ведь от этого часто зависела жизнь! Все видели, даже самую мелочь, все помнили – один раз увидят человека, могут припомнить и через год!

Добровоя и обнаружила следы крови – бурые подтеки на большом плоском камне.

– Похоже, здесь их и убивали, – покачав головой, Михаил глянул на девушку. – Ну? Что еще заметила?

– Еще следы… Ну, под дубом…

– Правильно. Я тоже заметил. Там стояли те, кто поднимал тела на веревках… так сказать, развешивали. Что о следах скажешь?

– О следах… – девушка ненадолго задумалась. – А то и скажу – что вижу, господин сотник. Трое их было… или четверо – иначе б больше травы намяли. О сапогах ничего почти не скажу – дождь прошел недавно. Но – сапоги, да, не поршни, – видно. Вон, носок на глине отпечатался.

– Половцы?

– Нет, на половецкие не похожи. У тех носок поострей будет.

– Четверо, говоришь…

– И еще двое у камня стояли – вон. Верно, волхвы. Язычники!

Слово «язычники» девушка произнесла с непритворным презрением, что было нехарактерно не только для этой эпохи, но и для последующих. Пережитки прежней веры сохранялись на Руси еще очень долго. Как и во многих странах Европы…


К вечеру явились бойцы. Первым – оставленный у самой гати Вячеслав-Вячко, в крещении – Юрий. Яркий блондин, карие глаза с поволокой. Один из лучших стрелков. Пришел сам – строго в соответствии с инструкциями. Уселся к костру – голодный. Жарил перепелов в глине – чтоб не ощипывать. Добровоя потчевала парня пестрыми вареными яйцами да украдкой вздыхала – бывают же красавцы на свете! Какой-то деве повезет… не ей, не Вое… Хотя – как сказать, повезет? Такой вот на многих девок заглядываться будет – что ему жена?

Примерно через час-полтора явились Велька и «команда» десятника Архипа, оставленная «на стороже». Успели до темноты. Ермил же сменил у болота Вячко.

– Как там? – осведомился сотник.

– Спокойно все, – Архип почесал бородку и пришурился. – Никого не видали… Однако по тропе хаживали людишки… Следы, трава, кусты смяты… Не так и давно – дня три-четыре…

– Что значит – хаживали? – насторожился Михайла. – Примерно сколько их было, в какую сторону шли?

Парни – Архип, Златомир, Ждан – переглянулись.

– Шли в обе стороны. И к болоту – и от него, обратно, – ответил за всех Архип – старший, десятник. – Судя по следам, по шагам, – примерно с дюжину. Мужчины и женщины… или отроки. Точней не сказать – дождь был недавно.

– Так… – сотник напряженно посмотрел на парней. – И откуда они могли прийти? И куда вернуться? К Горыни-реке?

– До Горыни пожалуй что неудобно, – задумался Архип. – А вот до Припяти-реки – в самый раз. Ежели вдоль ручья да по звериным тропам.

– Да, – раненый охотник внимательно вслушивался в беседу. – По звериным да охотничьим тропам – можно и к Припяти. С дюжину верст будет.

Перейти на страницу:

Все книги серии Отрок

Отрок. Ближний круг
Отрок. Ближний круг

Место и роль – альфа и омега самоидентификации, отправная точка всех планов и расчетов. Определяешь правильно – есть надежда на реализацию планов. Определяешь неверно – все рассыпается, потому что либо в глазах окружающих ты ведешь себя «не по чину», либо для реализации планов не хватает ресурсов. Не определяешь вообще – становишься игрушкой в чужих руках, в силу того, что не имеешь возможности определить: правильные ли к тебе предъявляются требования и посильные ли ты ставишь перед собой задачи.Жизнь спрашивает без скидок и послаблений. Твое место – несовершеннолетний подросток, но ты выступаешь в роли распорядителя весьма существенных ресурсов, командира воинской силы, учителя и воспитателя сотни отроков. Если не можешь отказаться от этой роли, измени свое место в обществе. Иного не дано!

Евгений Сергеевич Красницкий

Попаданцы
Отрок. Перелом
Отрок. Перелом

Как относиться к меняющейся на глазах реальности? Даже если эти изменения не чья-то воля (злая или добрая – неважно!), а закономерное течение истории? Людям, попавшим под колесницу этой самой истории, от этого не легче. Происходит крушение привычного, устоявшегося уклада, и никому вокруг еще не известно, что смена общественного строя неизбежна. Им просто приходится уворачиваться от «обломков».Трудно и бесполезно винить в этом саму историю или богов, тем более, что всегда находится кто-то ближе – тот, кто имеет власть. Потому что власть – это, прежде всего, ответственность. Но кроме того – всегда соблазн. И претендентов на нее мало не бывает. А время перемен, когда все шатко и неопределенно, становится и временем обострения борьбы за эту самую власть, когда неизбежно вспыхивают бунты и происходят революции. Отсидеться в «хате с краю» не получится, тем более это не получится у людей с оружием – у воинов, которые могут как погубить всех вокруг, так и спасти. Главное – не ошибиться с выбором стороны.

Евгений Сергеевич Красницкий , Елена Анатольевна Кузнецова , Ирина Николаевна Град , Юрий Гамаюн

Фантастика / Попаданцы
Отрок. Внук сотника
Отрок. Внук сотника

XII век. Права человека, гуманное обращение с пленными, высший приоритет человеческой жизни… Все умещается в одном месте – ножнах, висящих на поясе победителя. Убей или убьют тебя. Как выжить в этих условиях тому, чье мировоззрение формировалось во второй половине XX столетия? Принять правила игры и идти по трупам? Не принимать? И быть убитым или стать рабом? Попытаться что-то изменить? Для этого все равно нужна сила. А если тебе еще нет четырнадцати, но жизнь спрашивает с тебя без скидок, как со взрослого, и то с одной, то с другой стороны грозит смерть? Если гибнут друзья, которых ты не смог защитить?Пока не набрал сил, пока великодушие – оружие сильного – не для тебя, стань хитрым, ловким и беспощадным, стань Бешеным Лисом.

Евгений Сергеевич Красницкий

Фантастика / Детективы / Героическая фантастика / Попаданцы / Боевики
Внук сотника
Внук сотника

Что произойдет, если в далеком прошлом окажется не десантник-спецназовец, способный пачками повергать супостатов голыми руками, не химик-физик-инженер, готовый пришпорить технический прогресс на страх врагам и на радость себе любимому, а обычный в общем-то человек, имеющий «за душой» только знание теории управления да достаточно богатый жизненный опыт? Что будет, если он окажется в теле не князя, не богатыря, а подростка из припятской лесной глухомани? А может быть, существуют вещи более важные и даже спасительные, чем мордобойная квалификация или умение получать нитроглицерин из подручных средств в полевых условиях? Вдруг, несмотря на разницу в девять веков, люди будут все теми же людьми, что и современники, и базовые ценности – любовь, честность, совесть, семейные узы, патриотизм (да простят меня «общечеловеки»!) – останутся все теми же?

Евгений Красницкий , Евгений Сергеевич Красницкий

Альтернативная история / Попаданцы

Похожие книги