Не властью единой

– Так ты, друже Ратко, говоришь – чужим сюда ходу нет? – задумчиво уточнил сотник.

– Нет, господине. Даже если б и очень захотели. Сам видел – до дрягвы и самострелы, и ямы, а уж про гать и молчу.

Охотник говорил искренне, со всей убежденностью, даже перекрестился и поклялся Христом… и Сварожичами. Ну, чтоб клятва оказалась более действенна. Один бог – хорошо, а много – лучше. Так многие делали… и не только в те незатейливые времена.

– Тут вот липы, дубрава… А дальше что? – вглядываясь в лес, поинтересовалась Добровоя.

– Дальше снова болото… ну и камни.

– Что еще за камни? – сотник напрягся – что-то не очень-то понравилось ему выражение лица раненого. Тот словно бы не хотел говорить. Немного рассказал об островке… а еще что-нибудь интересное?

– Камни как камни. Старые, – неохотно пояснил Ратко. – Капище тут было в стародавние времена.

– Даждьбога капище? – Войша с любопытством рассматривала приближающийся остров.

– Его… – буркнул раненый. – А может, еще и иных чьих… Знаешь, мы, охотники, туда не заходим. К камням этим чертовым – была нужда. Если приспичит, в дубраве переночуем. Там и ключи бьют, да рядом, в камышах, уток полным-полно.

– А, так вы сюда за утками… – догадался Велька. – Ой! Что-то тут и дна…

Отрок едва было не выпустил плащ, да вовремя удержался, застыл в опасной дрягве!

– Вправо, вправо уходи! Дальше еще! Еще дальше… – охотник закричал, спохватившись. – Вот так, да… Забыл ведь сказать, заговорился – у самого островка от гати резко направо надо. Так от чужих сделали.

– Туда? – несмело оглянулся рыжий.

Раненый усмехнулся:

– Туда, туда. Шагай смело!

Сделав шаг, другой, Велимудр сразу же почувствовал себя гораздо уверенней – по крайней мере, почва из-под ног не уходила. Вернее сказать, не почва, а все та же трясина, дрягва.

Ратники расположились на отдых на уютной опушке, у самого края болота. Опушка оказалась вполне обустроенной – березовые туеса возле бьющего ключа, повешенные на ветке старой березы, обложенное камнями кострище. Даже шалашик и тот отыскался, правда, если б Ратко не показал, навряд ли б его углядели, слишком уж неприметен, невысок. Да и травища кругом – в пояс. Цветы еще – лютики, купавницы, кашка…

– Славно-то как! – выбравшись на берег, Добровоя обернулась и развела в сторону руки. – Так бы сейчас в траву и повалилась.

– Так вались! – осматриваясь, добродушно расхохотался сотник. – Можешь даже одежку сбросить да позагорать. Мы смотреть не станем.

– Ой, господин сотник… скажете тоже…

Девушка заметно сконфузилась – выходит, не такая уж и была оторва. Вся ее грубость – напускная, оборонительная… а что еще остается, коли не красавица, мягко сказать?

Все же по лужайке Добровоя прошлась, нарвала травы – лечить раненого.

– Отвар бы сварить, господине.

– Отвар… Да и перекусить бы оно неплохо, – Миша задумчиво почесал бородку. – Костерок небольшой разведем – деревья тут высокие, дымок не так и заметен. Ну, а заметят – милости просим в трясину! Ратко, друже, тут, кроме уток, еще какая-то дичь есть?

– Перепелов полно, господин сотник. И всякой другой птицы.

– Парни! Слыхали? А ну-ка…

Отроков уговаривать нужды не было. Переглянулись, усмехнулись, прихватили самострелы да деревянные охотничьи стрелы. Вернулись минут через двадцать – не только с перепелами, но и с дюжиной пестрых перепелиных яиц.

Тут же сварганили костерок, в шалаше отыскался и котел, и деревянные ложки, и даже берестяная коробочка с солью – богатство великое, если что.

Михаил усмехнулся:

– Запасливый народ – охотники. Вон, как себя балуют – солью.

– С зимы осталось, – кривясь от боли, пояснил Ратко. Добровоя как раз меняла пропитанную отваром повязку. – Зимой тут от волков – самое место! Мало ли вдруг… сюда не пройдут – дрягва-то и зимой не вся промерзает.

Перекусив, послали ребят обратно – привести оставленных в засаде парней. Отдавая приказ, Михайла даже не уточнил – помнят ли отроки все опасные места, не забыли ли дорогу… Сотник прекрасно знал – спрашивать об этом не имелось никакой надобности. Знали все парни, помнили. Иначе и быть не могло! И не только потому, что оба – из младшей стражи. Чтоб средневековый человек да вдруг забыл дорогу, по которой только что шел?! Да вы белены объелись?

Проводив отроков, они остались втроем – Михаил, Добровоя и раненый Ратко, уже устроенный в тени, под деревьями.

Затушив костер, девушка уселась в траве, вытянув ноги и задумчиво глядя перед собой.

– Поспи, – зевнув, предложил сотник.

Он не предлагал осмотреть остров – знал, если б что-то было не так, мальчишки заметили бы, донесли бы…

– Не хочу я спать. Выспалась, – Добровоя тряхнула головой и поднялась на ноги. – Можно, господине, посмотреть на те камни? Ну, про которые Ратко…

– Никак на капище языческое взглянуть захотелось? – с притворной суровостью глянул на девушку сотник. – А помолиться не захотелось? Нет?

– Ну-у… Раз нельзя…