Не возжелай мне зла

Кирсти уходит где-то около семи, и я сразу бужу Робби. Он говорит, что первого урока нет и раньше одиннадцати в школу можно не приходить, я даю ему еще немного поспать, а сама иду в душ.

Стоя под теплыми струями, размышляю о том, что сказала мне Кирсти, верчу ее слова в голове и так и этак. Добираюсь до сути разговора и понимаю, что ставить под удар свое имя, публично допускать даже малейшее подозрение в том, что я злоупотребляла наркотиками, ни в коем случае нельзя. Карьера моя не переживет и одной правдивой статьи о моем прошлом. Я-то как-нибудь справлюсь, но Фил заберет Лорен! Нет, рисковать никак нельзя. Да, я каждый день принимала марихуану, этот факт зафиксирован в моей медицинской карточке. У меня выработалась зависимость, и я до сих пор не вполне избавилась от нее. Марихуана снимала страшную боль, она успокаивала меня и давала отдых, она помогла мне пережить несколько тяжелых месяцев, но когда об этом узнал Фил, пришлось пробовать иные способы борьбы с недугом, вызывать врачей, искать специалистов и месяцами терпеть на себе внимательные взгляды Фила, который контролировал, чтобы со мной не случилось рецидива. Не сомневаюсь, хороший адвокат сможет доказать, что дыма без огня не бывает, а тут еще эти злосчастные рецепты, да и сам факт моей работы с наркозависимыми – чем не идеальный способ добраться до наркотиков? Прошлое говорит о том, что к наркотикам у меня есть явная предрасположенность, особенно когда портится настроение. Кирсти права, я не первая женщина, которую бросает муж и которая ищет утешения в наркотиках. И ради счастья и спокойствия впечатлительной девочки одиннадцати лет Филу вполне могут присудить право на полную опеку. А доказать, что я не пью ничего крепче джина с тоником, будет ой как трудно.

Быстренько вытираюсь и планирую свои действия на первую половину дня: четыре телефонных звонка, две встречи, а потом немного передохну. Натянув джинсы, футболку, сунув ноги в босоножки без каблуков, звоню О’Рейли и спрашиваю, можно ли с ним встретиться, но не у меня, а в участке.

– Что-нибудь стряслось? – спрашивает он.

– Давайте расскажу при встрече.

– Хорошо.

Потом звоню на работу и оставляю сообщение: очень сожалею, но выйти не смогу.

– Вчера со мной произошел несчастный случай, – говорю я в трубку. – Разбила лицо. Ничего серьезного, но понадобится пара дней, чтобы привести себя в порядок.

Третий звонок Кирсти.

– Я согласна, – говорю я без предисловий. – Но какие гарантии, что ты не пустишь в ход рецепты?

– Увижу статью в газете – отдам бланки, и на этом все закончится.

– Но статья выйдет не раньше чем через неделю. А я не хочу так долго ждать.

– Очень жаль.

– Погоди! Не отключайся. – Быстро собираюсь с мыслями. – У меня есть идея. Я позвоню Кэрис Блейкмор, этой журналистке, договорюсь о встрече где-то около двенадцати. Приходи и ты.

– В качестве ребенка убитой женщины?

– Если хочешь.

– Нет, не хочу.

– Тогда я скажу, что ты поступаешь в медицинский, а пока работаешь у меня помощницей. Своими ушами услышишь, как я расскажу ей, что случилось тогда, и отдашь мне бланки.

– Гмм…

– Я не собираюсь дурить тебя, Кирсти. Я хочу покончить с этой историей. Сегодня же. Раз и навсегда.

– А вдруг вы предупредите полицию и меня арестуют?

– Нет. Но имей в виду, они тебя ищут. И тут уж я ничего поделать не могу.

– Знаю. И у меня есть идея, как все устроить. К вам это не имеет никакого отношения.

– Хорошо. Так ты придешь на встречу?

– Пожалуй.

– Я пошлю тебе эсэмэской место встречи и точное время.

Кажется, что-то вырисовывается. Звоню Кэрис, сообщаю, что у меня для нее есть любопытный сюжет: обратная сторона Оливии Сомерс, так сказать.

– Интересно, – отвечает она.

– Давайте сегодня пообедаем вместе, я приглашаю. Заодно и побеседуем.

Договариваемся встретиться в городе, и я посылаю Кирсти эсэмэску, потом еду в полицейский участок и ставлю машину прямо перед зданием. Меня тревожит пред стоящая встреча с О’Рейли, не так-то легко обманывать его, во-первых, потому, что он мне нравится, а во-вторых, его непросто провести, у него нюх на такие штуки.

– Инспектор О’Рейли сейчас к вам спустится, – говорит дежурный.

Благодарно улыбаюсь, хожу кругами по вестибюлю, пару раз останавливаюсь перед доской объявлений, где вывешены советы, как предотвратить преступление; читаю, что там написано, и не понимаю ни слова.

– Доктор Сомерс? – О’Рейли стоит рядом.

– Нам надо поговорить, – бормочу я, пытаясь подавить волнение.

– После вас, – вежливым жестом приглашает он меня в «комнату для бесед».

Впереди, в коридоре, слышна какая-то возня: средних лет человек в костюме ругается и размахивает кулаками, а двое полицейских пытаются его перекричать. О’Рейли открывает уже знакомую дверь и входит за мной.

– Сколько терпения требует ваша профессия, – говорю я.

– Думаю, ваша не меньше. У нас в этом смысле много общего. Врач тоже должен в какой-то мере обладать способностями сыщика. Так что там у вас стряслось? – Указывает на стул, сам садится напротив.

Тру ладони о джинсы.

– Кирсти сегодня не будет.

– Почему?