Брыжч притащил еще три стула из кухни, разжег камин, разлил вино по бокалам и, наконец, сам сел в свободное кресло возле барона. Врадлик задумчиво разглядывал сквозь стенку бокала красное вино. Бринздэш преобразился — печать безумия стерлась с его лица.
— Позвольте спросить, барон, — заговорил Жека. Врадлик оживился, взглянул на волшебника. — Вы понимаете, что происходит?
— Разумеется, — барон улыбнулся.
— Вы знаете, что нездоровы? — с нажимом спросил Жендальф, взглянув Бринздэшу в глаза. Брыжч нервно перебросил ногу на ногу, переводя взгляд то на патрона, то на мага.
Барон отпил вина, и посмотрел в камин. Огонь, как рыжий пес в конуре, терся жаркой шерсткой о сажистые стены жилища и вгрызался в поленья.
— Да, знаю, — отозвался хозяин особняка. В мягком голосе аристократа не чувствовалось ни нотки зазрения или смущения.
— Что вы чувствуете, когда находитесь в… — Волшебник постарался подобрать деликатное слово, но не смог: — в безумии?..
Врадлик улыбнулся.
— Сложно сказать. Разум помутнен, чувства спутаны. Я словно в тумане.
— Но русалка исцеляет вас, хоть и на короткое время.
Барон фальшиво замялся. Видно было, что Жека коснулся неприятной, запретной темы.
— С какой целью вы интересуетесь, любезный? — спросил барон холодным тоном.
— У нас есть послание от водяного… — Маг выразительно посмотрел на Бринздэша. Тот хохотнул.
— Что же он передал? — развеселился барон. Но пальцы его то и дело нервно барабанили по стенке бокала.
— Просил вернуть дочь, иначе каждый, кто забредет на болота — оттуда не вернется.
Врадлик нахмурился, вытянув губы и приложив к ним перст.
— Вернуть дочь… — тихо проговорил он. — Вернуть дочь… — голос вельможи странно изменился. Он взглянул на мага. — Боюсь, это невозможно.
— Почему? — вклинился Топольский.
— Потому что она желает остаться со мной, — спокойно ответил Врадлик. — Она покинула свое жилище по доброй воле.
— Но водяной сказал… — начал было Миххик, но барон его резко оборвал.
— Мне нет дела до каких-то водяных. Это будет на его совести. Если вы пришли за ответом, то он — нет. Его дочь не желает возвращаться в это мерзкое болото, она достойна большего. Можете так ему и передать.
Они долгое время молчали, слушая треск огня в камине.
— О чем вы с ней говорите, барон? — вдруг спросил волшебник. Врадлик дернулся, словно от укола. Лицо его налилось краской.
— Не вашего ума дело, милейший. Разве вас не учили, что совать нос в чужие дела — хамство? — бросил он.
Жека не отставал:
— Что случилось с вашей супругой, барон?
— Какая назойливость и бестактность! — вспылил Врадлик, отставляя бокал, но на вопрос ответил: — Она погибла. Понятно? Исильда, мой цветок, душа моя, пропала на том чертовом болоте. Уяснили? — Барон встал. — Теперь прошу меня простить, нужно предаться одиночеству. — Он быстро вышел из гостиной. Тяжело хлопнула входная дверь особняка.
Брыжч расстроено вздохнул, одним махом выпил вино, утер усы и сказал:
— Вот так и живем.
Жека курил на крыльце, глядя в темноту, туда, где был пруд. Пели сверчки, завели гам лягушки.
— Какие мысли? — к нему вышел Савельев с трубкой наготове. Волшебник без вопросов коротко взмахнул рукой, зажигая табак. Миххик кивнул, пригубил мундштук.
— Не пойму — зачем? — отозвался маг.
Следователь ожидающе сипел трубкой.
— Зачем ей все это?.. Уйти из своего болота к человеку. Добровольно. Жить в небольшом озере. И главное — каждый вечер, ненадолго, лишь для разговора, срывать с него пелену безумия. Для чего?
Миххик молчал.
— И главное, посуди сам: водяной ни словом не обмолвился о жене барона. А ведь, если она исчезла на его болоте, которое он знает как свои плавники, разве он бы этом не знал?
Савельев покивал.
— Возможно, они в сговоре, — предположил маг. — Или болотник утаил это от нас.
— Не думаю, — сказал Миххик. — Он слишком подставляется. А впечатление полного болвана он не произвел.
— Согласен, — кивнул Жендальф. — Остается только одно.
— Любовь без границ? — хмыкнул следователь.
Жека скривился.
— Нет. Ей от него что-то нужно, это очевидно. Но что? — он взглянул на Савельева.
— Есть хороший способ это узнать, — сказал Миххик.
Жека косо взглянул на следователя, догадываясь к чему тот клонит.
Брыжч растеряно поскреб пальцами небритую щеку.
— То есть как?.. — переспросил он упавшим голосом.
Жека терпеливо выдохнул.
— Нужно усыпить барона. Надолго, — повторил маг. — Скорее всего, русалка и есть причина его бед.
— Да ну! — отмахнулся доезжачий. — Брехня! Только ее стараниями патрон…
— Посудите сами, — вмешался в разговор Миххик. — Его жена загадочно исчезла, тела не нашли. Водяной нам ничего об этом не сказал. А ведь должен был. Потом вдруг барон встречает на том самом болоте прекрасную деву, неожиданно быстро влюбляется и забирает к себе.
Миххик сделал паузу, давая Брыжчу переварить сказанное. Псарь исступленно глядел перед собой. Он отер лицо ладонями.
— Ну, дак это… — выдавил он нерешительно. — Баба она видная, красивая…
— И только после разговора с русалкой он в своем уме, — дожал Савельев.
Собачник подтянул табуретку, сел за кухонный стол.