Не все ангелы летают

Осмотрел горку под лесенкой и обнаружил, что она – ледяная. Ледяное спокойствие сохранить не удалось. Я выругался, и не как спортсмен, скорее – как спортивный болельщик. Во всяком случае – не публичный человек! Горка выглядела так, будто ее специально водой полили! Я глянул наверх, на отогнутую ступеньку, затем – опять на горку. Впрочем, почему «будто полили»? Ее и вправду полили! Не было такой оттепели, чтобы снег подтаял, затем снова замерз. Да и горки тут не было. Дорожка прочищена, а снег аккуратно сгребли весь сюда. И полили водой! Вокруг снег рыхлый. Я снял перчатки, посмотрел на них, даже понюхал – они пропитались какой-то смазкой, что ли?.. Я снова полез на лестницу, преодолевая неприятное ощущение под голыми руками. По-простому полез, на четвереньках. Дойдя до «своей» ступеньки, обнаружил, что она подпилена. С одного края – совсем, с другого – наполовину. Хорошо еще вовсе не оторвалась! И щедро смазана чем-то типа «Литола». Это что, дети пошалили? В ином случае я бы, наверное, так и подумал. Но теперь, после кафе и «пьяного» автомобиля, – извините! Спустившись вниз, я еще раз осмотрел «гостеприимную» ледяную горку, ждавшую меня. Уже являясь соседом Генки по квартире и гаражу, я имел отличный шанс стать его соседом еще по больничной койке в отделении травматологии – это как минимум. А то и вовсе позвоночник сломать. Если бы не передвигался на руках быстро, не сумел сделать еще пару шагов!

Ну и что, это тоже совпадение? Я снова стал случайной жертвой чьей-то шутки, приготовленной для другого? Тем более – детской? Слабо мог себе представить даже шкодливого ребенка, сидящим ночью (скорее всего – ночью) сверху с ножовкой по металлу, будто на уроке труда. А вот взрослого дядю с недобрыми мыслями в голове – запросто!

Возвращаясь со спорта, я бежал, внимательно глядя по сторонам, точно киношный индеец на тропе войны. Какой еще подлянки ждать? Открытого канализационного люка, кирпича на голову?.. В таком состоянии и на работу приехал и весь день находился в напряжении. Резко оборачивался на открывающуюся за спиной дверь, вздрагивал от телефонного звонка. И все думал, думал: кто, кто, кто?!. Присматривался к Голобородову – он ведь тоже попал у меня в число подозреваемых. И чем чаще на него посматривал, тем острее, очевидно, развивалась у меня мания преследования. Мы ведь с Голобородовым не были друзьями. Разные интересы, разные компании, разное количество спиртного выпивали за столом – когда выпивали. Но я глубоко сомневался в том, чтобы компаньон, из-за моей доли в нашем общем смехотворном капитале, мог затеять такое. И все же после того, как меня трижды пытались прихлопнуть, в голову стали приходить самые невероятные предположения… В этот день я изо всех сил старался разговорить тезку на отвлеченные темы. В итоге это удалось. Мы поболтали о женщинах, несмотря на то что оба – трезвые, о политике, о религии, о детях, о кошках и бог знает о чем еще. Благо никто в этот день не дергал нас на склад. Как ни старался, я не мог выявить у Голобородова хоть какой-нибудь озабоченности, не считая той, от которой страдает всякий нормальный мужик по вине матушки-природы. Или делает вид, что страдает, чтобы о нем чего худого не подумали… А также – мрачных мыслей, проблем в семье и тому подобного, от которых у Голобородова мог произойти сдвиг по фазе и созреть черный план. Ну, никак не мог!..

Разговоры с компаньоном как-то потихоньку развеяли тревожное настроение, хоть и заставили усомниться в собственных психоаналитических способностях. Однако, выйдя из офиса, я заметил, что три десятка шагов до автомобиля, по темной улице, мне дались нелегко. Лишь закрывшись в своем большом, надежном внедорожнике с тонированными стеклами, почувствовал себя спокойнее. С этим надо было что-то делать! Мысль о народном средстве, конечно, пришла в голову, но до него еще дотерпеть следовало. Это только герой в фильмах про девяностые пьет водку прямо из горла за рулем и ему за это ничего не бывает, поскольку режиссер бережет его для иной погибели…

Добравшись до дома, нашел в своем почтовом ящике извещение. На мое имя поступила телеграмма. Что еще за телеграмма?.. Глянув на часы, я полетел по лестнице вверх. Без того достаточно загадок, чтобы еще гадать про какую-то телеграмму до утра, если почтовое отделение закроется. Телеграмма – это что-то! В наше время сотовой связи и электронной почты получить обыкновенную телеграмму – диковинное дело. Слава богу, успел до закрытия «лавочки». Назвав себя, произнеся номер извещения, уговорил девушку зачитать текст. Она согласилась, но предупредила, что телеграмма нехорошая. Я напрягся. Текст гласил: «Вася, восклицательный знак. Где ты ходишь, вопросительный знак. Богданыч умер, точка. Срочно приезжай, восклицательный знак. Григорий, точка».

Телеграмма была из Одессы. Григорий – это Гриша, племянник. Богданыч умер?! Это, конечно, был удар! Нет, я знал, что Богданыч плох, но не теряет присутствия духа. Сразу стал звонить Григорию.

– Да! – услышал в трубке недовольный голос.