Читаем Не все мечты сбываются полностью

Я назвал Артема так, как он просил называть его, и подчеркнуто обратился к нему на «ты». И я намеренно это сделал. На «ты» можно называть только друзей. Нас к такому готовили. И теперь этот парень мой друг.

Артем достает телефон.

Он просит встать вместе с ним в кадр. Он пожимает руку уважаемому инструктору, улыбается и делает снимок.

– Ты это? Собираешься оставить меня на фото? А разве не только твое лицо должно быть?

– Знаете, что? У меня теперь есть две мечты. И одна из них – опубликовать этот снимок завтра. В ту же секунду, как взлетит корабль. Именно в то же мгновение.

– Боюсь, Фрукт, не все мечты в этой жизни сбываются, – Григорий поднимает голову и смотрит в небо. – Этой твоей мечте не сбыться. Во время взлета не положено…

– Нет, – перебивает Артем. – Я не полечу. Вместо меня полетите вы, Григорий Петрович.

Фрукт говорит, что теперь он и без полетов все, что ему нужно, понял. Ему не к чему лететь. Он теперь знает, что нужно идти за своей мечтой, а не выдумывать, на что бы такое отвлечься. Идти за мечтой. Даже если отвлечение – сам волшебный безграничный и загадочный космос.

– Спасибо, Григорий Петрович, вы помогли мне разобраться в себе. Помогли понять. Полет к звездам. Это никогда не было моей целью. Мой космос здесь, на Земле, в интернете. А хайп… Я вряд ли стану и дальше пользоваться этим словом.

Фрукт обнимает меня, я по-отцовски крепко стучу его по спине. И мы расходимся каждый своей дорогой.

Я смотрю в иллюминатор.

Спустя много лет я наконец вернулся, чтобы проститься с моим космосом.

Я смотрю в иллюминатор.

Сегодня мой последний рабочий день. Я слишком стар.

Я смотрю в иллюминатор.

Улыбаюсь.

И я здесь не один. Со мной фото, на котором веселый Фрукт поправляет свои разноцветные волосы. Мой необычный друг. Наверное, он давно сменил прическу. Наверное, у его появилась жена и детишки.

Я смотрю в иллюминатор.

Смотрю на новые звезды, а они смотрят на меня в ответ.

Я стою и смотрю в почерневший от копоти иллюминатор тренировочной капсулы. А внутри готовятся к полету мои курсанты, мои звезды, моя гордость.

В тот день я так и не полетел в космос. Но это не важно. Мой космос сам нашел меня, чтобы проститься. Он здесь, среди занятий, тренажеров и горящих глаз будущих космонавтов нового поколения. И я благодарен Артему, за то, что он помог мне это понять.

Я счастлив.

К такому, уже не помню, наверное, нас тоже готовили.

Думаю, звезды много раз видели, как не понимают друг друга люди. И еще много раз увидят. Но я уверен, что они каждый раз улыбаются, когда человеку удается понять самого себя.

Интересно, сколько лайков собрала фотография Артема Фрукта с инструктором в кадре.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза