Не все мечты сбываются

– Дед, с памятью у меня все в порядке. В спускаемом сидят космонавты при взлете и посадке. В приборном – двигатель, топливо, солнечные батареи и прочие служебные системы. А в бытовом – еда, горшок. Еще там узел для стыковки.

Я киваю.

– Все так?

– Скажем… Суть вы уловили.

В целом Артем правильно ответил. Если не цепляться к формулировкам, можно сказать, что ответ верный.

– Дед, а где твоя коробка? И когда уже устроим анбоксинг? Я бы хотел снять на видео и потом…

Артем опять тараторит о своем.

На этот раз мне совсем не противно. Мне даже хочется улыбнуться. Забавный этот Артем. Он болтает и болтает, а я думаю о том, что сейчас люди позже взрослеют. Мир изменился. Мы изменились. Можно смело переносить возраст совершеннолетия с восемнадцати на тридцать. И это, наверное, хорошо.

Смотрю на взрослого ребенка и не отвечаю, где мои вещи. Зачем ему знать, что моя коробка уже много лет, собранная, стоит, пылится в ожидании полета? В ожидании полета, которому уже не суждено случиться.

Я показываю ему, как правильно погружаться. Объясняю, какие показатели приоритетны на борту. Учу, как отвечать и как пользоваться рацией. Называю случаи, при которых отключается система вентиляции.

Артем внимательно слушает и помечает. Как и на прошлом занятии он трудится на пределе.

Тренажеры.

Обследования.

Теория.

Снова тренажеры.

Затем повторение пройденного.

В конце дня Артем предлагает, чтобы я все же заглянул в его коробку.

– Дед, ну неужели тебе не интересно, что я выбрал?

Мне интересно. И я делаю снисходительный жест, мол, ладно, демонстрируй.

Артем показывает содержимое.

Миниатюрный самокат, спиннер, набор расчесок, эспандер и всякие прочие безделушки. Еще он взял крекеры. Целую упаковку с нарисованными на ней луковыми кольцами.

Он не знает, что нельзя брать с собой ничего сыпучего и ломкого.

– Это брать нельзя, – достаю пачку и откладываю в сторону. – Печенье сильно крошится. В невесомости это опасно. Маленькие частички могут попасть в легкие.

Фрукт смотрит на меня. Его рот раскрыт. Он восхищен. А еще, кажется, он удивлен, что осталось что-то, чего он вместе со своим коллективным разумом не учел.

День за днем я прилежно выполняю свою работу. По ночам тоскую по звездам, а по утрам борюсь со старым будильником и пытаюсь найти себе новую цель в жизни. Готовлю к полету необычного курсанта. Объясняю парню теорию, проверяю его успехи у других инструкторов. А внутри меня зреет, набирает силу и разрастается пустота. Черная дыра.

Физическая подготовка. Тесты, анализы. Теппинг тест. Проверка зрения. Еще и еще.

Артем трудится, а моя пустота все сильнее душит, жжет, сжирает меня изнутри.

– Выживание в сложных условиях, – объявляю и зову Артема пойти за мной на полигон.

Он больше не спорит со мной. Если я говорю, просто выполняет. Он, кажется, наконец убедился и понял, что все, что я ему рассказываю, важно. Что в разработанной программе нет ни слова лишнего, нет ни одного бесполезного упражнения.

После инструктажа я рассказываю, что сегодняшняя тренировка нужна на случай, если спускаемый аппарат по каким-нибудь непредвиденным причинам приземлится не в намеченной точке. Космонавт должен уметь выжить в любых условиях.

– Каких еще непредвиденных? Я думал, у вас здесь все просчитано и продумано.

– Разное случается. Лучше быть готовым, – отвечаю уклончиво.

Я не хочу пугать паренька, не хочу забивать ему голову лишними мрачными мыслями и сам не хочу вспоминать свое падение.

– Тренировка начнется в этой капсуле.

Я останавливаюсь и показываю на спускаемый аппарат.

– Это настоящая капсула.

– Макет?

– Нет. Настоящий спусковой аппарат. Просто отслужил. Он одноразового использования.

Артем улыбается. Он явно хочет пошутить насчет ассоциаций, связанных с одноразовыми использованными предметами, которые родились в его разноцветной голове, но молчит.

Я рассказываю, что космонавту нужно лететь в позе эмбриона. Говорю, что внутри корабля три места, оборудованные специальными креслами. Их отливают персонально для каждого. Рассказываю, что важно, чтобы сидения повторяли форму спины космонавта, что при ударе это помогает равномерно распределить нагрузку по поверхности тела.

– Это помогает сохранить здоровье, – говорю, и перед глазами всплывают картинки из прошлого. Как я пытался выбраться. Как смотрел на свои неподвижные ноги.

Носимый аварийный запас, говорю я. Сокращенно НАЗ. Говорю и показываю содержимое.

– Здесь есть все необходимое.

Я показываю аптечку, охотничьи спички, свисток, мачете, стаканчик, складной нож.

– Это светосигнальный патрон.

Артем внимательно слушает и записывает за мной.

Я объясняю, для чего в НАЗ солнцезащитные очки, почему в комплекте шесть литров воды, а Фрукт заглядывает в капсулу.

– Ух ты ж «ё», – вырывается у него фраза и он тут же умолкает, извиняется, что перебил.

– Артем, что у вас вызвало такую реакцию?

Он тычет пальцем в иллюминатор.

– Дед, как там можно втроем поместиться?

Артем удивляется и фотографирует.

– Если все правильно выполнить, можно, – я улыбаюсь и показываю большой палец вверх.