Не здесь и не сейчас

Затащив в общагу добычу (банка сгущёнки для Марата, который пока не мог есть твёрдую пищу, несколько яиц, половинка чёрного, килограмм мятых помидоров из овощного), Макс побежал к универу, надеясь стрельнуть сигарет у иностранных студентов. В итоге из-за привычки Марата к хорошему табаку Максиму пришлось пережить несколько неприятных минут — у входа в университет он встретил Станиславу. Макс видел её оценки в вывешенных списках, и знал, что она тоже не прошла на РГФ.

Месяц разлуки не пропал даром, и теперь они общались как старые добрые приятели. Станислава сообщила, что в ноябре приедет на платное подготовительное отделение, выпускники которого гарантированно поступали на РГФ.

— Очень жалко год терять, конечно. Лучше бы на филфаке этот год отучилась, и заодно на подготовительном, а летом бы перевелась. Может, на филфаке и общагу дали бы. А так на время ПО, наверное, снимать что-то придется. Но на филфак абитуру[38]с РГФ в этом году только через большие связи берут. Хотя ты ведь, наверное, и сам знаешь.

Макс горделиво хмыкнул:

— Угу, знаю. Значит, я — человек со связями. — В последний момент он попытался придать фразе оттенок иронии, но не сумел, и вышло какое-то глупое хвастовство.

Станислава вздрогнула и долго молчала, глядя на него. Он кожей почувствовал, что их разговор вышел из режима «старые добрые приятели» и может сорваться в так до сих пор и не состоявшееся выяснение отношений. Наконец Станислава сказала:

— Ты… шутишь?

«Ты» она произнесла испуганно, «шутишь» — с надеждой.

Макс раздражённо отмахнулся:

— Послушай, ну хватит уже, не смешно. Про то, что я обещал вместе поступать на РГФ, уже было, мы про это уже типа шутили. Кстати, я ведь тогда подал документы. На РГФ. В точности, как ты хотела. А теперь-то что? Я попробовал на филфак, у меня получилось. Про то, что тебе тоже на филфак надо, я понятия не имел. Кстати, не факт, что нас бы вдвоём перевели. Или что тебя перевели бы вместо меня, если ты на это намекаешь.

— Я не про филфак. Я… Наверное, вообще не надо говорить, раз… ты… Но ведь это было, и у тебя было тоже… Может, сейчас уже не нужно, но… Максим, но ты понимаешь, что это… всё? Что больше… не вместе, никогда?

Он понимал, что имеет дело с чувствами стопроцентной подлинности. Но для него «всё» и «больше не вместе» случились гораздо раньше — после того вечера с марихуаной, спиртом и её прыжком с балкона под «I can fly my friends». Поэтому единственное, что волновало его сейчас, — перспектива быть втянутым в крайне выматывающее объяснение. Он не хотел реагировать на чувства девушки, разрыв с которой уже пережил, причём, пережил безболезненно. В сознании моментально включились какие-то защитные механизмы, убедившие его, что Станислава в данной сцене выглядит ненатурально: вконец запуталась в своих нелогичных фантазиях, да и вообще она по жизни переигрывает. Макс решил свернуть разговор об отношениях, изобразив реплику в духе засбоившей было беседы старых приятелей. Перед тем, как повернуться и уйти, он развязно, с интонацией приятеля более опытного бросил:

— Never say never again. Keep smiling! Bye, see you later[39]!

19