Небесный почтальон Федя Булкин

– Можно, я на той девочке поженюсь?

– На какой, Федя, девочке?

– На вон той в зеленый горошек…

– А не рановато ли жениться, Федя, тебе?

– Рановато, я думаю, бабушка.

– А ты сам-то хочешь жениться на ней?

– Не уверен…

– А согласилась, Федя, она уже?

– Я еще не спрашивал ее, бабушка, мне же нужно было сначала тебя спросить! А ты теперь громко-громко скажи: НЕЛЬЗЯ!

– Зачем, Федя?

– Потому что вдруг она согласится…

Опасно, выходит, жениться, как вижу я… Ненадежно и разорительно.

Поженился я тут вчера на той, в зеленый горошек, а она…

С другим мальчиком пупсика родила, машинку мою отняла и ушла на качелях качаться…

На бабушке, думаю, безопасней всего пожениться мне. В самосохранительных целях.

– Хочешь, бабушка, машинку дам тебе мою поиграть?

– Смеешься ты, что ли, Федя?

– А хочешь, я тебя, бабушка, вон с тем мальчиком познакомлю?

– Это еще зачем?

– Точно не хочешь, бабушка?

– Точно.

– А хочешь, я качели тебе уступлю?

– Только этого еще не хватало…

Сами видите, лучшая жена – это бабушка!

– … Создана была женщина из ребра Адамом…

– Не Адамом, Федя, а Господом из ребра Адамова создана.

Создана была, в общем, женщина за компанию человеку…

Раскручинился я, думы тяжкие обуяли…

Никогда не выйду я замуж, наверное. Потому что все красивые девочки – подлые: то песком кидаются, то визжат, то ревут, то кусаются. Укусила меня одна такая вчера. До сих пор забыть не могу…

– Ты читай, читай, Феденька. Вон какая тут очередь, час сидеть…

– Да читаю, читаю… Бабуш-ш-ш-ка…

– Что?

– Посмотри, какая подлая там сидит девочка… Только тихо смотри, чтоб она тебя не заметила…

– Что ты, Федя, в ухо шершнем гудишь? Говори нормально.

Не могу нормально я говорить, эта девочка очень подлая, вдруг услышит?! Да еще и бабушка головой во все стороны замахала. Любопытно, конечно, стало ей посмотреть на подлую девочку.

– Эта?

– Да какая там эта! Эта же страшная, толстая, вся в печенье. Ты правей смотри, бабушка! Не туда повернула! Полевей смотри, чем направо…

– Эта, с хвостиком?

– Да…

– Белобрысая?

– Эта, эта…

– Почему, Федь, подлая? Симпатичная девочка.

Симпатичная-то она симпатичная, но как я на нее посмотрю нечаянно, она все мне язык показывает, будто я на ней пожениться хочу… ужасная дура.

– Книжку читает, умница…

«Книжку читает, умница…» – ничего не понимает бабушка в женщинах! Не читает она, а из-за этой книжки подглядывает, смотрю на нее я нечаянно или нет! А заметит если – смотрю, и язык! Уже раз сто показала…

Все бывают такие подлые красивые девочки, что только посмотришь на них нечаянно, а они уже: бее-е-е…

– Ты бы, Федя, лучше книжку читал, чем таращиться… Ловелас!

– Да читаю, читаю… Бабушка! Кто такой ловелас?

– Соблазнитель.

– Соблазнишь, пожалуй, такую… Вот! Опять она язык показала! Видела, бабушка?

– Нет, не видела. И ты не смотри, не увидишь.

«Не смотри – не увидишь», тоже мне… Я привык правде в глаза смотреть, бабушка. Вон! Опять!

– Бабушка…

– Ну что, Федя!?

– Ты женилась бы, бабушка, на такой?

– Это, Федя, мужчины женятся. А женщины замуж выходят.

Да какая разница! Бабушка?

– Ты бы вышла бы за такую?!

Из тетради Фединой: о страшной приемной комиссии

– Примут, бабушка, меня, как ты думаешь?

– Примут, Феденька, с божьей помощью, куда они денутся?

– А ту девочку видишь, бабушка? С божьей помощью пусть не примут…

Потому что если не узнала ты ее, бабушка, это та самая, что нору мою в песочнице затоптала. С давних лет я эту девочку презираю. Еще не с песочницы даже, до всего…

Сорвалось наше с бабушкой мероприятие. Приняли противную девочку.

Могущественней, значит, всесильней, чем у моей бабушки, оказался у ее бабушки Бог.

– Бог один только, Федя.

– Ну и зря! Вот потому, что один на всех Бог твой, бабушка, не справляется он со своими обязанностями. Не по справедливости судит. Как попало!

– Только Феди Богу в помощники не хватало…

– Не помощник я ему, бабушка, это точно.

– Только ты смотри, не крести меня, бабушка, как в дверь пойду.

– Что ты, Федя, я только так, потихонечку, за коленочкой…

– Даже не вздумай, бабушка! Дай мне честное слово, что ты не будешь.

– Честное слово, Феденька.

– Слава богу!

– Ты на что надеешься, бабушка?

– На тебя, Феденька…

То-то же! А то все на Бога, на Бога…

– Бабушка!

– Что, Феденька?

– А давай с тобой еще разик на ушко столбики повторим?

– Давай повторим. Повторение – мать учения.

Мать учения – повторение… Лучше б все-таки со мной мама или папа смогли пойти! А с этой старинной бабушкой смех один.

Вон как все глядят на нас, озираются…

Будто вместе я пришел с такой стыдной бабушкой. А это она пришла со мной, а не я! Не примут они меня, как узнают, с какой я бабушкой…

– Бабушка!

– Что, Феденька?

– Отодвинься ты от меня хоть немножечко, сделай вид, что ты вон с тем мальчиком толстым пришла…

Сам я как-нибудь вспомню столбики эти страшенные, только смешались столбики, разбежались, запутались.

– Бабушка…

Но не откликается бабушка, вид делает, что пришла вон с тем толстым…

– БАБУШКА!!!

– А? Что, мальчик?

– Сколько будет, бабушка, семью пять?

– Надень, Феденька…

– Убери!!!

– Ну, хоть за здоровье мое, Христа ради…