Небо для Баккена (СИ)

Потому то, что творилось в трактире на полпути из Гехта в Бьёрнкрог, Хельгу удивило весьма.

Судя по ряду саней, выстроившихся у трактира, тут заночевал купеческий караван. Торговцы – люди солидные, обстоятельные. Они не станут без всякой причины галдеть и метаться вспугнутой вороньей стаей, ибо кто, увидев такое, будет уважать негоциантов и доверять им?

Рёда в стойло Хельге пришлось ставить самой. Если в трактире и был кхарнарь, показаться новой гостье он не пожелал.

Странно, странно. Оле Сван разобрался бы с происходящим за пять минут, но Хельга больше привыкла к городу.

Войдя в трактир, главный прознатчик Гехта чутко, словно гончая на охоте, принюхалась. Странное поведение, но мудрейший хеск Лагрольф, наставник Хельги, передавший ей пост, учил: определенная профессия или образ жизни дают человеку свой запах. Если сумеешь его различить, он поведает о преступнике не меньше, чем любой другой оставленный след. Только брать его надо сразу, как заходишь в помещение, иначе привыкаешь, принюхиваешься, и запах, если он не особо силен и нов, сольется с прочими, для данного места обычными.

На этот раз унюхать что-либо не удалось. Трактир заволакивал дым от сгоревшей каши, плотный настолько, что хоть ложкой хлебай, но больно уж неаппетитный. Из этого следует, что, что бы тут ни произошло, несчастье обнаружили уже после рассвета, когда местный повар начал готовить постояльцам завтрак. А случилось все, конечно же, ночью.

– Хесса истинница! Вас нам Драконы послали!

Хельга обернулась.

Могучий трактирщик спешил к ней через зал, но радовался подарку Девятерых не он, а такой же рослый да к тому же еще и толстый мужик в завязанной назад белой косынке. Вот он, сбежавший с кухни повар. Также присутствовали детина в кожаном фартуке и немелкая девица в фартуке полотняном. Кхарнарь и служанка. Родичи часто владеют трактиром совместно, выставляя к стойке самого солидного и сметливого.

Здешний кормилец оказался к тому же самым спокойным и сдержанным.

– Здоровьичка вам, хесса… э-э-э… – Трактирщик взглянул на форменный плащ и приколотый к воротнику серебряный значок Хельги, но определить должность не сумел. – Почтенная хесса. Вы уж не обессудьте, что не успели порог переступить, как мы вас сразу в работу. Но говорят, что вам лучше по свежачку все посмотреть, а народ ведь безответственный, в изумление впал, натоптали тут уже, да боюсь, разбегаться начнут.

– Что случилось?

– Напали ночью на постояльца нашего, – скорбно сообщил трактирщик, и родичи его согласно закивали. – Мы даже подозреваем кто, но где ж его теперь сыщешь? Ни самого, ни кхарна евонного…

– Пострадавший жив?

– Да вот…

– Хесса главный прознатчик!

Трактирное семейство расступилось, и Хельга увидела человека, лежащего на тюфяке, расстеленном на сдвинутых лавках.

– Наверх нести побоялись, тревожить лишний раз, – поведал повар. – Вдруг чего…

Опасения были разумны. Грудь приподнявшегося на тюфяке человека обвивала повязка, на которой выступали кровавые пятна. Нехорошие пятна в плохих местах.

– Хесса… – снова позвал раненый, и Хельга в два шага оказалась рядом с ним:

– Тише. Вам нельзя…

Но тот не слушал.

– Это срочно… Канцлер Хегли Секъяр… Он должен знать… Сообщите ему, они были здесь. Все будут валить на мальчишку… Но это не он… Пришли не с нашим караваном… Еретики… Я слышал, один сказал: «На радость Драконам». Я потерял… Скачите…

– В этом нет необходимости.

Высокий черноволосый человек чуть потеснил Хельгу и опустился на лавку рядом с раненым.

– Я все понял, Гейрред, спасибо. Теперь отдыхай. Не волнуйся, все будет сделано, а тебе помогут. За лекарем послал? – повернулся пришелец к трактирщику. – Если мой человек умрет, то и твоей мусорной яме здесь не бывать. Здравствуй, Хельга. Давно не виделись.

– Здравствуй, Хегли. Считай, с самого Университета.

Опрос свидетелей вела Хельга, как более в таких делах опытная и сведущая. Хегли Секъяр после окончания юридического факультета Университета немного поработал в столичном суде, а потом принял от своего деда пост канцлера. Сейчас он просто сидел рядом за столом, взирал на несчастливых постояльцев трактира холодным змеиным взглядом, изредка задавал вопросы и всем этим нагонял жути, чтобы спрашиваемые и не думали лгать.

Люди вели себя по-разному. Кто-то хорохорился и негодовал, кто-то был испуган и растерян, но говорили все одно: ничего не знаем, не видели и не слышали. Вечером с караваном прибыли в трактир, смотрели представление бродячих актеров, потом разошлись по комнатам. Кхарнарь слышал, как за стеной вдруг забеспокоились в стойлах быки, но идти проверять, в чем дело, не стал – очень уж хотелось посмотреть спектакль театра теней. Подумал, что на чердаке не ко времени проснулась какая-нибудь ворона и кхарны, увидев ее, рассвирепели. Косматые быки терпеть не могут ушлых птиц, которые так и норовят нащипать из них шерсти на гнезда. Тем более шум довольно быстро стих. Ночью все было спокойно. А вот с утра…