Небо и земля. Том 2

И работа не заладилась. В третий раз Айями заправила печатную машинку бумагой и топнула сердито ногой, запортив лист. А отвлекалась оттого, что поглядывала беспрестанно на часы, следя за стрелками и подгоняя время к обеду.

Чтобы увидеть его.

Потому что он сильный и надежный. А еще заботливый и предусмотрительный, пожалуй, даже чересчур. И потому что тоже рад встрече, и чтобы это понять, не нужно обладать тонким чутьем. Достаточно видеть, как он пружинисто вскакивает с тахты и ждет, замерев, когда Айями подойдет ближе. Достаточно знать, что он отчитывал минуты до её прихода, сжимая и разжимая кулаки. От нетерпения.

Ну и пусть он опять увернулся, не позволив себя поцеловать. Зато не обделил вниманием изгиб шеи и прикусил мочку - в пылу утоленного желания. И опять распускал руки - беззастенчиво и нахально.

Айями не обиделась на мимолетное проявление брезгливости. Потому что у нее было достаточно времени, чтобы обдумать и... смириться.

Говорят, время - лучший лекарь. Но оно же - и лучший советчик. И неожиданно подкидывает здравую мысль, когда из ночи в ночь ворочаешься в постели без сна, и разные глупости лезут в голову.

Всего лишь следует относиться к плотским желаниям господина подполковника как к работе. Или как к необременительным обязанностям. И не принимать близко к сердцу ранее подмеченные унизительные мелочи.

А'Веч - человек военной выправки и не привык разлеживаться в обнимку с женщиной, тем более, с амидарейкой. Что до поцелуев... Айями привыкнет к их отсутствию. Почти привыкла. Притворяться же научилась. И впредь она не наденет на лицо маску обиженности, а будет приветлива и улыбчива с покровителем.

Что еще нужно мужчине, вернувшемуся из долгой поездки? Внимание и участие. Айями сможет, это нетрудно. В конце концов, это мизер по сравнению с масштабами заботы, коей окружил господин подполковник. Он - покровитель, она - содержанка, и у каждого из них свои обязанности, которые следует выполнять. Веч справляется на ура, а вот Айями проявила неуместную избалованность.

- Вы... ты надолго вернулся? - спросила она неловко, когда пришла очередь традиционного обеда, сервированного на двоих.

- Спешишь избавиться? - хмыкнул Веч. Отломил от лепешки знатный кусок и, свернув трубочкой, отправил в рот.

На этот раз господин подполковник не церемонился и поглощал варево с завидным аппетитом. Правда, зачерпывал ложкой из отдельной кастрюльки. И надо сказать, Айями понравилось, как он ел. Кто-то вкушает пищу неряшливо, усеивая крошками стол, у кого-то дырявый рот, кто-то чавкает и с шумом втягивает суп, кто-то дует на горячую кашу так, что брызги разлетаются в разные стороны. А вот Веч ел... вкусно. Заразительно.

- Я беспокоилась. Вы... ты снова уедешь?

Он отставил ложку. Наверное, озадачился несвойственной разговорчивостью мехрем*.

- Ты... вы не подумайте, что я вынюхиваю. Просто никто не говорит толком, а вдруг что-нибудь случилось? То есть, мне неинтересно знать, случилось или нет, потому что это военная тайна... - запуталась в объяснениях Айями.

- Теперь уж нескоро уеду, - ответил Веч, забавляясь её бессвязным меканьем. - Ты ходила в больницу, - то ли спросил, то ли утвердил.

И тем самым, признал: даже отсутствуя, он не упускал Айями из виду. Дежурный указал в рапорте, а прослушка подтвердила.

- Да, - ответила Айями настороженно. К чему господин подполковник сменил тему?

- Я договорюсь с Оттином... нашим врачом. Он осмотрит тебя.

- Зачем? - испугалась Айями. - Я простывала недавно, но уже долечилась.

- Женщины не сильны в медицине. Я не доверяю вашей... докторице, - исковеркал господин подполковник профессию Зоимэль, видно, не смог подобрать правильное окончание.

- Почему это? Просто вы не знаете Зоимэль. У нее характер будь здоров. Несгибаемый. Быть врачом - её призвание, - сказала Айями убежденно. - Вы не доверяете женщинам, а я не доверяю мужчинам! И ходила в больницу не по нужде, а в гости.

Сказала - и прикусила язык. Догадался ли Веч, что часть его подарков "ушла" в другие руки? Наверняка В'Аррас докладывает начальнику по телефону о каждом шаге и слове Айями.

Судя по лицу, Веч не догадался. Но ждал разъяснений: с какой стати ей приспичило отправиться после работы в больницу? Визиты-то нечасты.

- Я многим обязана Зоимэль. Она спасла мою дочку. Люнечка родилась синюшной, не дышала уже.

- У нас твою дочь звали бы Луной, - сказал Веч ни с того, ни с сего.

- Звучит необычно. И непривычно, - ответила Айями с улыбкой, чем вновь обескуражила собеседника. Определенно, Веч не ожидал большой общительности от своей мехрем.

- Не страннее, чем ваши амидарейские имена, - ответил ворчливо.

- Спасибо вам... то есть, тебе, - поправилась Айями. - И особая благодарность от Люнечки. За морковь и яблоки. За мед и за леденцы. За всё.