Небо цвета крови

Несмотря на то, что со дня нашего последнего визита сюда времени прошло немало, ничего вокруг не поменялось, не претерпело резких и основательных изменений. Глянцевые плиточные стены, попавшие под жесточайший творческий гнет художников-виртуозов, размалевавших их граффити всех цветов радуги и замысловатыми тегами, потолок с подвешенными мощными динамиками, светомузыкой и дискоболом, полдюжины магазинов, баров, бильярдов, казино, многоместный мотель для состоятельных граждан и, конечно же, «Клетка» — знаменитейшая арена — все осталось на своих местах, процветало, шумело. И лишь совсем немногие, какие-то считанные единицы, знали, что дает возможность жить всему этому, греметь и неутомимо функционировать, не принуждая испытывать в чем-либо нужду, недостаток, — четыре дизельных полностью автономных генератора, размещенных в темных глубинах тоннелей, собственный, рассчитанный на десятки лет резерв пресной воды, регулярно подпитывающийся из скважины под станцией, вентиляция. Откажи или пойди не так хоть что-нибудь из этого перечня — вся иллюзия ушедшего мира, роскошь, шик погрязнут во мраке, задохнутся или попросту погибнут от жажды, как цветы.

Над тем, куда бы заглянуть отобедать, размышляли недолго. Под наш, пожалуй, единственный критерий «где более-менее дешево и тихо» попал бар «Золотой Оазис» — некрытое, спокойное местечко с высокими столами на отшибе станции, предоставляющее замечательную возможность обозревания едва ли не всего «Вавилона». Туда и направились. Заняв предпоследний свободный столик в первом ряду, уделанный лужей разлитого кофе, бычками и пустыми бутылками газировки, — позвали официанта, горячо общающегося с барменом. Передав перемазанное меню без обложки, он с какой-то брезгливостью вытер наш стол, точно переступал в этой работе через самого себя, забрал мусор и, уходя, оглядел таким презрительным взглядом, как будто перед ним, потешаясь, наметились трапезничать не обычные посетители, а заклятые враги.

— Мне чай без сахара возьми и на зуб чего-нибудь по своему усмотрению, а себе чего сам захочешь, — сделал я заказ Дину и передал деньги, так и не притронувшись к меню. Побродил глазами по другим отдыхающим, заприметил еще пятерых человек, пришедших в «Вавилон» за порцией «вина, хлеба и зрелищ». А пронаблюдав за ними — сразу же понял, куда направились — к «Клетке»: посмотреть, как умирают другие, мечтая заполучить обещанное условиями вознаграждение.

«На чью-то смерть всегда приятнее смотреть, — расценил я, — а свою шкуру бросить на растерзание — смелости не хватит, поджилки затрясутся со страху…»

Вернулся напарник скоро. Прикупил консервы «кролик с картошкой», одноразовые вилки, стаканчик пустого чая, себе взял бокал местного пива, отдающего машинным топливом.

— Ну, приятного аппетита, Курт! — душевно пожелал Дин и, не дотерпев до моего ответа, шамкая полным ртом слюней, с неистовством, словно лопату, воткнул пластмассовую вилку в странно-бледное мясо, запрятанное под толстым слоем затвердевшей подливы.

— Тебе тоже, Дин!

Обедали безо всяких разговоров, спешки.

Народ меж тем все прибывал. Одни, как притянутые магнитом, оседали в первой же пивнушке, другие — затеривались в магазинах, ломящихся от товаров, третьи — торопились к арене. Оттуда, под рев и матерные комментарии зрителей, минутами прорывающиеся через долбящую без перебоя музыку, высекались насильственные стоны, дребезжание тонкосетчатого забора и ни с кем не спутываемый, сардонически триумфальный смех Слешера — действующего чемпиона из Восточного Халернрута — города фракции «Ловцы».

«Этого зверя только другим зверем одолеть можно…» — увещевал я и нарушил тишину, заговорив с Дином:

— Как думаешь, дружище, есть у кого шансы против этого кабана?..

Дин поднял бровь пирамидой, с затаившейся на губах усмешкой взглянул на меня, отхлебнул пива и, утерев пену с подбородка, дергая правой скулой, ответил:

— Ну, только у какого-нибудь гуттаперчевого или небьющегося крепыша, — потом зазолотился в помутневших глазах, отодвинул пустой бокал и прибавил потяжелевшим от хмеля голосом, сдерживая отрыжку: — А так кости собирать устанешь, — икнул, — там знают, кого ставить, чтобы выигрыш легко не достался…

«Как же тогда Баз победил?.. Или с кем-то другим тогда сошелся?..» — мучительно обжигала мысль.