Небо Валинора. Книга первая. Адамант Хенны

Настойчивое присутствие совсем рядом. Хоббиту не требовалось даже глядеть в перстень Форвё, чтобы ощутить странную неправильность в окружающем мире, словно в нём застряло нечто, ему донельзя чуждое.

«Да в уме ли ты, брат хоббит? – одёрнул сам себя Фолко. – Совсем, верно, плох стал».

Он встряхнулся и постарался выбросить странные ощущения из головы. Думать сейчас следовало о деле и только о нём.

Возле облюбованного им шатра горел костёр; в полутора десятках шагов сидели караульные; хоббит некоторое время ждал удобного момента, и едва караульные отвлеклись, скользнул за полог.

Харадский тысячник так и не понял, откуда у его горла взялся небольшой, но крайне острый кинжал.

– Руки! – прошипел хоббит в ухо тхеремцу.

Разом вспотевший харадрим ни на миг не усомнился, что глотку ему перережут ещё до того, как он сумеет позвать на помощь, и потому покорно дал связать себе запястья. Управившись с этим и ещё с кое-какими делами, Фолко махнул рукой в сторону выхода.

Так они и пошли: толстый, рослый тхеремец и невысокий хоббит. Пленник чувствовал сталь возле самого сердца и шагал смирно – лишь обильно потел. Караульные почтительно отсалютовали начальству; умело скрывавшегося в тени хоббита они не заметили. Да и то сказать, откуда взяться врагу посреди укреплённого, охраняемого лагеря?

Они подошли к стене, и тхеремец замотал головой, но один-единственный укол кинжалом в левое межреберье заставил пленника покориться.

Со стороны казалось: разомлевший в духоте шатра воин вышел подышать ночной прохладой. Стража с ленцой покосилась в сторону начальника. Посты не проверяет – ну и ладно…

Ничто так не прячет, как открытость. На виду у часовых тысячник вскарабкался на одну из дозорных башен, но остановился, не добравшись до самого верха, на высоте гребня стены. Хоббита, прятавшегося в тени грузной фигуры, не заметил никто.

Левой рукой Фолко накинул на бревна обмотанный тряпкой крюк, верёвка скользнула вниз с лёгким шорохом. Теперь предстояло самое трудное.

Снизу донёсся чуть слышный тройной скрип. Гномы и Рагнур на месте, всё готово. Фолко оставалось только ждать, однако продлилось это недолго.

Над одним из шатров внезапно взвились языки пламени. Огонь вспыхнул мгновенно, скользнул по богатым, расшитым занавесам, щедро рассыпая снопы искр. Караульные вскочили на ноги; раздались крики. Кто-то ударил тревогу.

Именно этого и ждал хоббит. Часовые на дозорных башнях все, как один, смотрели только в сторону быстро разгоравшегося пожара; в следующий миг обезумевший от ужаса тхеремец, обдирая ладони, скользнул по верёвке со стены – прямо в объятия Маленького Гнома.

– Бежим! – Фолко не отставал от пленника. – Сейчас они там сообразят, что вокруг проверить надо…

Однако за стенами пока что все думали о пожаре.

– Ну и молодцы же вы, хоббиты! – восхищенно покачал головой Малыш, когда они все оказались в безопасном отдалении. – Ловок! Как это ты?

– Ничего особенного, – отмахнулся Фолко. – Не пора нам ещё подальше отойти?

Пожар тем временем разгорался. В лагере поднялась нешуточная тревога. Кто-то даже затрубил в боевой рог.

– Ладно, пусть себе суетятся, – махнул рукой Торин. – У нас есть заботы поважнее…

Рагнур, не теряя времени, взялся за дело. Пленник, пораженный до глубины души лёгкостью, с которой его выкрали из самого сердца тхеремского войска, покорился своей участи и отвечал без утайки.

…Великий Тхерем привык воевать на севере, с ненавистным Гондором. Не новостью были враги с востока; на юге же харадримы всегда брали с диких племён обильную и богатую дань – драгоценным красным и чёрным деревом, костью олифантов, невольниками – а если случались мятежи, так с ними Тхерем привык разбираться быстро и жестоко.

Но на сей раз всё пошло совершенно не так.

С Дальнего Юга, из-за Хлавийского хребта, ещё именуемого Хребтом Скелетов, надвигалась орда, какой никогда не помнили в Хриссааде. Даже и близко её нельзя было сравнить с «ордой» из нескольких тысяч «рыбоголовых» орков, что напала на Хоббитанию в 26-м.

Из полуденных земель двигалось великое многолюдство, сравнимое, пожалуй, лишь с воинством Олмера в зените силы и славы. Десятки тысяч воинов дикарских племён, забыв мелкие распри, объединились вокруг некоего вождя – или, может, шамана – по имени Хенна.

Этот самый Хенна явился из ниоткуда. Неведомо как, но сплотил вокруг себя варварские племена, организовал войско, и воины его в одночасье двинулись на север.

Сбив пограничные заставы, они несколькими потоками устремились к обитаемым землям Харада, словно саранча, пожирая и уничтожая всё на своём пути. Регулярное войско харадримов было уже не раз опрокинуто и рассеяно накатывающимися ордами диких племён.

Великий Тхерем готовился к решительной схватке. Для этого сюда и доставлено множество рабов, коим обещана свобода, коль они станут хорошо сражаться.

Здесь, к югу от дремучих лесов, армия Харада намеревалась дать бой и не пропустить врага дальше на север.