Нечисть, нежить, нелюдь

– И что? Нам-то что теперь делать? – выкрикнула Оле, опустив ладони. – Мы остались одни на всем белом свете.

Она всхлипнула.

Очень хотелось напомнить женщине, что, если бы удался ее побег, она оказалась бы не менее одинокой.

– Ближайший город княжества – Полесец, это на самой границе с Тарией. – Вит поднял голову и посмотрел на поднимающееся солнце. – Дня три пути, если лесом напрямки. Я доведу вас до городских ворот. – Чернокнижник развернулся и снова пошел к лесу. Не знаю, как остальным, а мне очень не понравилось это его «доведу», оно предполагало, что дальше мы пойдем сами.

Три дня…

Но все полетело к дасу под хвост уже на второй.

На второй день встал Рион. На вечернем привале, когда Вит, как обычно, обходил лагерь, чтобы удостовериться, что все в порядке… Все было не в порядке, но мы ему об этом не говорили. Рион уцепился за край телеги, приподнялся и покинул свое уютное место рядом с Михеем, тот, надо сказать, вздохнул с облегчением. Чаровник осунулся, кожа казалась серой. За одну ночь мальчишка вдруг повзрослел и превратился в мужчину. Очень грустного молодого мужчину. Обреченного. И бесполезного. Не мага.

Белобрысая пыталась заботливо подставить ему плечо, но он едва взглянул на девушку. Рион был сосредоточен и спокоен. Именно так выглядел Арик, двоюродный брат дядьки Верея, перед тем как завязать петлю в амбаре и сунуть в нее голову. В аккурат после того, как у него жена родами померла, даже бабка спасти не сумела. Но то – жена, а чаровник всего-навсего лишился силы. Всего-навсего…

Рион сел у костра напротив меня и уставился на огонь. Мира вернулась к котелку и стала разливать похлебку. Оле по обыкновению тискала мальчишку, тихонько рассказывала ему, как хорошо они заживут в Вирийском княжестве. Мне бы ее уверенность.

– И что, вы теперь совсем не можете колдовать? – звонко спросила белобрысая, попробовала суп и кивнула Оле: – Совсем-совсем? Ни капельки?

Кули навострил уши, я, честно говоря, их тоже навострила, хотя по-хорошему девку надо было стукнуть за излишнее любопытство.

– Совсем. – Бывший чаровник сжал и разжал руку, возможно, в ней должен был появиться огненный шарик, а может, у него просто пальцы затекли.

– Рион… – начала я.

– Молчи, – прервал он, – просто молчи.

Все правильно. Что я могла сделать? Неуклюже посочувствовать. От этого его сила не вернется.

– Расскажи о зеркальных магах! – вдруг попросил Михей, отдавая Оле свою миску.

Кули энергично потряс головой, всем своим видом давая понять, что тоже хочет послушать и ради этого отойдет от обожаемого стрелка, сядет у костра и даже, возможно, только возможно, возьмет из рук сестры наполненную миску и поест.

Оле поджала губы, но для разнообразия промолчала.

– Нечего рассказывать. Они все мертвы.

– Я ничего о них не слышал, – словно оправдываясь, признался Михей.

– Потому что о них не любят рассказывать. Они наш позор. – Рион посмотрел на Миру, рука девушки дрогнула, несколько капель из наполненной плошки упали на угли и зашипели.

– Тогда почему ты хотел быть одним из них? – привстал Михей и поморщился от боли.

– Потому что зеркальные маги – единственные, кому не страшны волны выверта, единственные, кому не страшны дасу.

– Они настолько сильны?

– Нет, я бы даже сказал, наоборот, настолько слабы. Их резерв – зеркало, они сами – отражение. Если зеркальному магу встретится на пути слабый маг – он тоже становится слабым, если сильный – растет и его сила.

– А если человек? – спросила Мира, протягивая Риону миску, но тот проигнорировал и ее жест, и ужин. – Если колдованцев рядом не будет, а только люди?

– Значит, и он будет человеком. Он – отражение… Отражение чужой силы. Или слабости. Паразит, как… как…

– Глисты? – нашелся Михей.

– Пусть будут глисты, – не стал спорить бывший чаровник.

– И если такой встретит демона, то… – не выдержал забывший про похлебку Кули, – убьет его? Разорвет на мелкие кусочки?

– Понятия не имею, – тускло сказал Рион. – Меня не учили обороняться от демонов, не говорили, что надо закрываться при прорыве. Да, я знаю, что такое дасу и что такое выверт, и что он делает с магами. Знал, но, – парень внезапно дернул воротник рубахи, словно она мешала ему дышать, – но…

– Ты знал, но все это было не про тебя. Не про нас. – Я поняла, что хотел сказать Рион. – Всего лишь строки в старой книге.

– Да, – дрожащим голосом подтвердил парень, – я ни разу в жизни не закрывал резерв, для мага это – то же, что лишиться рук и ног. Другое дело – зеркальные, их резерв он… он… иной. Он отразит любые магические волны, зеркальный сам станет волной. Ну, так говорят.

– И за это их убивают? – удивилась я. Конечно, маги – те еще юродивые, взять хотя бы Немана, Тамита, да и Риона с Витом, но какой смысл пенять на зеркало, коли рожа крива? Кстати, о Вите, что-то он сегодня долго…

– Они не только отражают, – признался равнодушным голосом бывший чаровник.

– Так и знала. – Я взяла у Миры тарелку.

– Говорят… ну, вернее, почти не говорят, а шепчут, когда переберут медовухи, что они могут…