Нечисть, нежить, нелюдь

– Так, – ответила притвора и улыбнулась. Жуткая вышла у нее улыбка, зубы белые-белые, чуть острее, чем у людей, клыки чуть выпирают… Совсем как у меня. Кошка внутри рыкнула. Люди, у которых не было зубов, вызывали у нее… у меня… чувство жалости и пренебрежения. Добыча. Не более.

– Иначе сделка теряет силу, – добавил чернокнижник, пообещал солдатам: – Вы дойдете до Велижа живыми, – и благоразумно промолчал о том, что будет с ними потом.

– Что мы должны знать о предстоящем переходе? – спросил Киш и по примеру Михея покрепче перехватил звякнувшую сумку.

– Не отставать. Не болтать. Не колдовать. Не…

Я залезла в котомку, достала кусок сыра и, выслушивая очередное «не», откусила.

– Не слушать, не смотреть по сторонам. Но вы ведь все равно посмотрите. Что бы вы ни увидели, что бы вам ни показали, не сходите с тропы. Думайте только о дороге. Это понятно? Или повторить? – Притвора посмотрела на солдат и предложила: – Или записать? На лбу? Когтями?

– Можно подумать, ты умеешь писать? – фыркнул Тиш.

– А ты проверь!

– Это все указания? – перебил Рэйвен. – Или будут еще? Оружие?

– Оружие не поможет. Там все уже умерли. Думайте только о земле у вас под ногами, как если бы возвращались в полночь пьяными от кабацкой девки и боялись свалиться в канаву.

– Рэй, я… – начал Орир.

– Можешь быть свободен, солдат, – отчеканил Рэйвен. – Хватит с меня вашего нытья. Девки идут, а ты хнычешь.

В этом месте одна из девок трагически всхлипнула. Солдат в замешательстве отвернулся.

– Правду в Полесце говорят, разбаловал я вас, открываете рот не по делу. С этой минуты те, кто идет со мной, больше не возражают и не ропщут на судьбу. Несогласные остаются. Я все сказал. – И, повернувшись к проводнице, спросил: – Факелы тушить?

– Они потухнут сами, как только войдете на тропу. В том мире нет огня.

– Айка, готова? – спросил Вит.

Я торопливо дожевала сыр, который только раздразнил аппетит, и кивнула.

– Михей, Рион? – повернулся чернокнижник к парням.

– Готовы, – ответил Рион, а стрелок поднял заряженный арбалет.

Киш что-то бормотал себе поднос. Мира подошла к Виту и голосом испуганной маленькой девочки попросила:

– Господин кудесник, можно я вас за руку подержу, а то боязно, аж жуть!

Ах ты, падаль! Я едва слышно зарычала… Стоп, Айка, что с тобой? Что это за обжигающее чувство разливается внутри, словно закипевшая вода из котелка? Та самая пресловутая ревность, о которой слагают баллады? Та самая, от которой люди сходят с ума и начинают топить, резать и травить друг друга и самих себя? Брр… Или это просто с голодухи кажется, что от чернокнижника вкусно пахнет?

Почему мне до ужаса хотелось быть на месте Миры и держать его за руку? Еще бы увериться, что этого хочу я, а не боги с их дарами.

«Ага, – ответила сама себе. – Если бы не боги, чихать бы он хотел на помойную кошку вроде меня. А так вириец даже обещание дал – никакого насилия, только ласка».

Но это же глупо! Ведь, если задуматься, обещание вирийского чернокнижника – это конец его рода. Я вспомнила того баронета, которого лечила бабушка. Ему до зареза нужен был наследник, причем буквально: если жена не родит, он был готов зарезать ее собственноручно.

А чернокнижник бросается такими словами? Это благородно. И очень глупо. По-хорошему, строптивую девку надо за косы оттащить в фамильный замок и запереть в уютненьком подвальчике, пока дура-строптивица не образумится, а к тому времени, глядишь, и наследники пойдут.

Вириец – кто угодно, только не глупец. Но он дал неправильное обещание. И мне. И притворе. Почему?

– Держись за плащ, – разрешил Вит, едва взглянув на девушку.

– По моим следам, – проговорила притвора, развернулась, сделала три шага по тропе и… исчезла. Растворилась в воздухе, словно ночной туман, напуганный первыми утренними лучами солнца.

Кто-то из солдат выругался. Киш выдохнул и шагнул следом. И также исчез.

– Куда только меня не заносило. Эх, знать бы раньше, во что ввязываюсь, – крякнул капрал и пропал с тропы, скрывшись в мире мертвых.

Я была с ним полностью согласна. Знала бы раньше, прикопала бы Риона на заднем дворе вместе с его камнем силы.

Следом прошли двое мечников, упрямый Грес так и не погасил факела. Исчез Михей, за ним молчаливый лучник.

– Сохрани нас Рэг. – Тиш на миг заколебался, но все же последовал за остальными.

– Не пойду! – взвизгнула вдруг Оле и попятилась. – Не пойду в мир мертвяков! Вы здесь все умалишенные!

Если все, что случилось до этого, она могла худо-бедно если не принять, так хотя бы понять, то исчезающие люди – это было уже чересчур.

– Хорошо, – совершенно спокойно сказал Вит и шагнул на тропу. – Не ходи.

Прежде чем исчезнуть вместе с ним, Мира обернулась. Еще и улыбнулась, падаль!

– Не пойду! Уж лучше в лесу с волками… Кули! – взвизгнула девушка.

Может, Оле идти в гости к мертвякам и не собиралась, но у ее любопытного младшего брата было свое мнение. Как водится, в этом возрасте мальчишки сначала делают, а потом думают.