Нечитаемые. Навязанное противостояние

Потом их отмывали, брили на лысо, одевали в одинаковую мешковатую робу. В огромном зале им объявили, что они удостоены чести стать курсантами международной милитаристической ассоциации «Ненависть». «С этого дня вы становитесь частью системы, — вещал им с трибуны громадный бородатый мужчина. — Борьба за жизнь станет вашим обыденным состоянием, выполнение приказов наставников и Господина станет вашей целью…» И прочее, прочее, прочее. Много было тогда сказано, но вряд ли кто-то из детей понял хоть слово. Испугано переглядываясь, они еле сдерживали слезы. А маленький Андрюша всё понял. Он понял, что с этого дня начинается жизнь в аду.

В первые пять лет (Андрей называл тот период «младшая школа») их использовали как бесплатную рабочую силу. Курсантов заставляли выполнять кропотливую и тяжелую работу по сортировке, расфасовке и транспортировке различных предметов на местном производстве. Неаккуратность в работе каралась плетью. Порча инвентаря каралась плетью. Невыполнение плана каралось плетью. Любое неповиновение каралось плетью. Помимо этого, после рабочей смены, их обучали основам различных наук: анатомия, физика, история, география. Особое внимание уделяли иностранным языкам, в том объеме, который мог понадобиться в общении с наставниками. Неудачи в учёбе также карались плетью.

Любые товарищеские отношения пресекались на корню. Из детей делали одиночек, затравленных зверьков. Наставники ради развлечения сталкивали их друг с другом. Бывало, они забирали порцию еды и предлагали обделённому курсанту либо голодать, либо отвоёвать её у соседа. Голод не выбирал никто.

Также любимым развлечением наставников был вечерний забег. Они заставляли группу избранных курсантов бежать многокилометровую дистанцию и последний приходящий к финишу получал добрую порцию плетей. Сошедшие с дистанции удостаивались той же участи. Ради победы не зазорным было бить по ногам соперников. Наставники даже одобряли это.

Унижения, издевательства, голод. И нарастающая ненависть ко всем окружающим. Именно так можно было охарактеризовать тот период. Многие отсеялись еще тогда. Не все могли выдержать боль, живущую в исполосованном уставшем окровавленном теле и пустом желудке. Кто-то сходил с ума, кто-то умирал. Андрей терпел.

Потом был Большой Экзамен. Группа важных гостей проверяла их физическое состояние и развитие, проверяла их познания в изучаемых дисциплинах. Всех прошедших экзаменацию перевезли на новое место. Остальных Андрей не видел, вероятнее всего, их пустили в расход. Честно говоря, судьба тех бедняг мало волновала подростка. К тому моменту он прекрасно осознавал, чтобы выжить он обязан быть лучше остальных.

Новое их жилище оказалось закрытой лабораторией. С палатами, обшитыми белым мягким материалом, с трехразовым питанием и бесконечным числом экспериментов, проводимых над их организмами. Постоянные медицинские осмотры, анализы, исследования. Затравленные зверьки превратились в подопытных крыс. Им кололи препараты, душили газом, подвергали воздействию электрического тока, держали в душных печах и криогенных камерах. И вновь обследования. А потом снова препараты, газ, ток, жара, холод…. Казалось, это продолжалось бесконечно.

Андрей балансировал на грани между сном и явью. Он учился закрываться от боли. Его кожа становилась тверже. Его воля становились сильнее. Он превращался в неуязвимое чудовище.

Из лаборатории они вышли втроём. С новыми именами. С новыми судьбами. И попали в старшую школу международного милитаристического объединения Ненависть.

— Эй, чемпион, ты жрать будешь? — удар дубинкой по решётке вырвал Ругевита из воспоминаний.

— Я тебе кадык вырву, если еще раз так сделаешь, — голос мужчины звучал спокойно, но разносчик пищи неслабо струхнул.

— Псих, не зря вас в клетках держат! А ну отошёл от решетки!

— Я тебя предупредил, — широко улыбаясь, Ругевит шутливо положил руки на голову и, чеканя шаг, отошёл к кровати. Он с наслаждением наблюдал, как разносчик пищи дрожащей рукой пропихивал причитающую ему порцию в специальное отверстие на дверной решётке. Что-что, а кормили их хорошо. С того самого момента, когда он попал в лабораторию он не знал чувства голода.

Международная милитаристическая ассоциация «Ненависть». Ругевит усмехнулся, вспомнив название их организации. Красивое название, звучное и лживое. Под слоем пафоса скрывались обычные гладиаторские битвы. Зрелище, которое с древних лет забавляло людей. Зрелище, которое в современном гуманном обществе не имело права существовать. Но существовало.

В течение пяти лет после лаборатории он обучался искусству боя и искусству убивать. Каждодневные тренировки с различными видами холодного и огнестрельного оружия, закалка выносливости, оттачивание приемов, спарринги. Их подразделение, куда он и двое его однокашников попали, принадлежало к славянской лиге. Всего существовало четыре лиги: славянская, арабская, нигерийская и индокитайская. Ругевит всегда считал, что названия для лиг придумал какой-нибудь убежденный расист.