Нефть. Люди, которые изменили мир

В условиях военного времени акцент нефтедобычи был сделан на районы, расположенные подальше от линии фронта – Туркменистан, Казахстан, Башкирская и Татарская АССР. За 1942 год там были пущены в эксплуатацию более полутора тысяч новых скважин, построены нитки трубопроводов, заработали новые нефтеперерабатывающие заводы. Наиболее удобным и перспективным с точки зрения создания новой сырьевой базы для советских войск и промышленных нужд был район между Волгой и Уралом, получивший в среде нефтяников название «второй Баку». В сентябре 1942 года Госкомитет обороны принял программу создания мощного кластера добычи и переработки нефти в этом регионе. 25 июля 1943 года из скважины на Шугуровском месторождении был получен первый промышленный поток нефти, что придало мощный импульс развитию нефтяной промышленности в Татарстане и Башкирии. Очень быстро в Шугурове был устроен нефтяной промысел; за ним последовали другие источники.

В общей сложности за годы войны сотрудники Наркомнефти открыли 34 месторождения нефти и газа.

Управленческое мастерство Седина и энтузиазм его подчиненных позволяли обеспечивать растущие потребности армии, флота и промышленных предприятий в поставках горюче-смазочных материалов. За годы войны ни одно предприятие не прекратило работу из-за нехватки топлива или машинного масла. В Кремле отметили отменные результаты работы Ивана Корнеевича и в апреле 1942 года наградили его орденом Трудового Красного Знамени[305], а в январе 1944-го присвоили звание Героя Социалистического Труда[306]

.

Седин был прирожденным новатором: при нем впервые в мире 31 декабря 1942 года было начато бурение наклонных скважин – более удобных для добычи и разведки. В последующие годы на Краснокамском нефтяном месторождении[307] было пробурено 208 скважин такой конфигурации.

Весной 1944 года дело шло к победе советских войск, но расслабляться ведомству Седина было рано. Грядущее восстановление наиболее пострадавших от войны районов требовало огромных объемов топлива. Нарком предложил для решения поставленной перед ним задачи по увеличению объемов нефтедобычи применять более высокопроизводительное нефтепромысловое оборудование. Новый инструментарий позволил бы существенно повысить скорость бурения. Наверху с доводами Ивана Корнеевича согласились, но в конце ноября 1944-го неожиданно вышел указ Иосифа Сталина об отстранении сверхуспешного комиссара со стратегической должности. Никаких логических объяснений этому кадровому решению не было, если не считать практикуемого вождем принципа внезапной ротации чиновничьего аппарата.

Послевоенные годы

Седин был направлен в кадровый резерв ЦК ВКП(б), где томился без должности долгих пять месяцев. Наконец, в мае 1945-го Ивана Корнеевича определили на пост наркома текстильной промышленности. Об этой отрасли он не знал практически ничего, так что вникать в суть работы ему пришлось на ходу. В 1946 году на первой сессии Верховного Совета СССР перед легкой промышленностью поставили задачу наладить массовый выпуск товаров народного потребления. Это относилось и к ведомству Седина. Через год министр (народные комиссариаты к тому моменту уже переименовали в министерства) отчитался о внушительном увеличении объемов выпуска тканей: хлопчатобумажных – на 17 %, шерстяных – на 29, шелковых – на 35.

В конце 1948 года Седина вновь ждала новая должность. На этот раз – заместителя министра легкой промышленности СССР. Удержавшись в годы войны и массового террора на высших ступенях властной вертикали, Иван Корнеевич попал под очередную волну чисток на исходе сталинской эпохи.

В октябре 1949 года в ходе скоротечного судебного процесса экс-министра приговорили к восьми месяцам исправительных работ «за злоупотребления служебным положением». Уголовное дело было смехотворным: после войны Седин распорядился выделить 1000 рублей материальной помощи безногому инвалиду-фронтовику, который на поверку оказался мошенником-рецидивистом.

Надуманность обвинения удивлений не вызывает. Странным, скорее, выглядит столь мягкий приговор. Не исключено, что за ценного управленца, Героя Соцтруда и депутата Верховного Совета перед Сталиным заступился кто-то из его приближенных.