Негодяйка

– Замолчите, оба, – сурово велела Элиза, указывая на них пластиковой вилкой. – Немедленно!

Ник и Аджай понурили головы и некоторое время сидели молча. Чуть погодя они услышали плеск и, оглянувшись, увидели тренера Джерико в черном тренировочном костюме; он шел к ним по щиколотку в воде. Уилл подумал, не вытянуть ли из рюкзака серебряный лечебный диск и не предложить ли его Джерико, но тот не выглядел так, словно ему больно. Только казался усталым и подавленным.

Когда Джерико сел рядом с ними, никто не сказал ни слова, хотя Аджай явно прикусил язык, чтобы не задать тысячу вопросов.

– Есть хотите, тренер? – спросил Уилл, протягивая Джерико сэндвич.

– Умираю с голоду, – ответил тот.

– Чувак, может, мне поймать лосося? – спросил Ник.

Джерико взглянул на него. Элиза больно ущипнула Ника за плечо.

– Ай, – сказал Ник. – Простите, не устоял.

– И не зови меня чуваком.

– Рекомендую салат из киноа, – сказал Аджай, протягивая Джерико контейнер. – Отличный источник белков и углеводов. И то, и другое, думаю, вам сейчас нужно в больших количествах.

– Спасибо, – сказал Джерико, беря контейнер.

– Чтоб вы были в курсе, тренер, – сказал Уилл, откусывая от сэндвича. – Теперь мы знаем, где Дейв.

– Правда? Как вы это узнали? – спросил Джерико.

– Так же, как нашли вас, – ответил Уилл.

– Он говорит, ему сказали растения, – сообщил Ник с таким видом, словно открывал тайну. – Он говорит, что научился с ними разговаривать.

Джерико, заинтересовавшись, оторвался от еды.

– Правда, Уилл?

– Ну да. Типа того, – сказал Уилл. – Я с ними общаюсь, но не могу объяснить, как я это делаю.

– Колдовство духа растений, – сказал Джерико.

– Что это? – спросила Элиза.

– Так говорят с растениями, – объяснил Джерико.

– Вы хотите сказать, что с растениями действительно можно говорить? – обалдело спросил Ник.

– Местные жители практиковали это десять тысяч лет, – сказал Джерико с набитым ртом. – Они считали, что у растений, как и у нас, есть душа. Но потом, когда мы стали «цивилизованными» и решили, что поумнели, мы забыли, что говорим с ними на одном языке.

– Поумнели по сравнению с чем? С растениями? – спросил Ник.

– По крайней мере некоторые из нас, – сказал Аджай, посмотрев на Ника. – И как же это делается?

– Понятия не имею. У меня комнатное растение и неделю не может прожить. – Джерико вилкой показал на Уилла. – Почему ты не спросишь его?

– Я бы с удовольствием все тебе объяснил по дороге, Аджай, – сказал Уилл, доедая сэндвич и все убирая. – Но нам предстоит сделать кое-что. Пора идти. Поговорим по дороге.

– Куда мы идем? – спросил Аджай.

– Уходим от болота, – ответил Уилл. – Остальное решим по пути. Я не вижу отсюда пути вперед, а вы?

Аджай осмотрелся и покачал головой.

– Значит, идем обратно, – сказал Уилл.

Они собрали вещи, бросили последний взгляд на то, что сотворили с цивилизацией змеелюдей, и пошли гуськом обратно по той же тропе, которой пришли сюда.

Аджай и Ник пошли впереди, Элиза – за ними. Уилл держался в конце; он хотел поговорить с Джерико. Тот чуть прихрамывал и выглядел слегка потрепанным.

– Дело в том, что я сам не знаю, как сделал то, что сделал там, – негромко начал Уилл. – Я разговаривал с несколькими из них, до того как мы вас нашли. И просто решил поговорить снова. Ну и вот.

– Хорошо.

Уилл удостоверился, что остальные его не слышат; он чувствовал неловкость уже только потому, что спрашивает об этом, но все равно ему хотелось знать.

– Но как я это сделал?

– Ты постарался, – сказал Джерико. – О чем я твердил тебе месяцами. Неважно как. За «как» цепляется самая тупая часть тебя; у нее истерика, потому что ей кажется, что о ней забыли.

Уилл некоторое время обдумывал это. Под ногами исчезли последние плиты, теперь они шли по земле. Болото словно окружило их, воздух стал сырым и тяжелым. Оглядывая буйную растительность, Уилл понял, что больше никогда не сможет смотреть на растения по-прежнему.

– Эти лианы, должно быть, по-настоящему ненавидели змеелюдей, – сказал он.

– Не сомневаюсь. И у них были на то причины. Ты просто дал им разрешение.

– Почему вы так говорите?

– В супе, куда меня бросили, плавали куски растений. Наверное, приправа. Не говоря уж о дровах, факелах и прочем.

– Получается, все это свидетельствует о том, что у растений есть чувства.

Джерико оглядел болото.

– Я бы постарался убедиться, что сейчас мы не делаем ничего такого, что может их рассердить. Половина этих растений выглядит так, словно может съесть нас.

– Это справедливей, чем вы думаете, – сказал Уилл. – Тренер, в последнее время у меня в голове то и дело всплывает одно слово.

– Что за слово?

Уилл пристально посмотрел на него.

– Чутье.

Джерико ответил на его взгляд с легкой улыбкой.

– Вовремя.

– Почему вы так говорите? Объясните. Что это такое? Что это значит для вас?

– Это значит, что ты начинаешь понимать, – сказал Джерико.

– Что понимать? Что это?

Джерико раскинул руки, показывая на все вокруг. Он указал на землю, на деревья, на воду, на небо, просвечивавшее сквозь листву.

– Вы говорите – все, – сказал Уилл. – Повсюду. Как Великий Дух.