Неизведанное тело. Удивительные истории о том, как работает наш организм

Цвет легких трупа соответствовал еще одному открытию в его сердце: его коронарные артерии были кальцинированы и хрустели под моими пальцами в перчатках, как твердая карамель. Курение сигарет – один из самых значимых факторов риска развития ишемической болезни сердца, и, вероятно, у пациента было именно это заболевание. Токсины, попадающие в легкие, часто проникают в кровоток и поражают отдаленные органы, а остатки табачного дыма повреждают кровеносные сосуды во всем организме, включая коронарные. Из-за этого у пациента могли возникать периодические боли в груди или однажды был сердечный приступ, а возможно и не один.

Как я понял, заглянуть внутрь тела после смерти означало найти следы прошлых заболеваний и получить представление о жизни человека до попадания на холодную каталку в распоряжение нервничающих студентов. Каждое тело и каждый орган в нем имеют свою историю, которая создается из периодов болезни и здравия.

Этот умерший пациент не был здоров при жизни и, вероятно, страдал от множества хронических заболеваний – помимо острого состояния, которое в конечном счете убило его. Подобные находки при вскрытии представляют интерес для инспекторов Министерства сельского хозяйства США, проводящих обычную ветеринарную экспертизу трупов животных на предмет признаков заболевания. Употребление органов больных животных в пищу представляет реальную опасность для здоровья человека, однако при исследовании легких в 1969 году в большинстве органов не было обнаружено патологий. Если бы патологоанатомы нашли доказательства заболеваний, это обосновало бы суждение в отношении исследуемых образцов. Однако все полученные данные были лишь доказательством того, что животные дышат.

В самом начале работы в анатомичке, когда я впервые погрузился по локоть в жир в брюшной полости трупа и по шею в названия частей тела на латыни, я решил посетить скотобойню. Я хотел узнать больше о сходстве отрубов говядины с мышцами человека. Я нашел кошерную скотобойню в центральной части Нью-Джерси, в промышленном районе штата, и позвонил ее владельцу. Удивившись моей просьбе и задав несколько вопросов, чтобы убедиться, что я не «какой-то сумасшедший веган или что-то в этом роде», он позволил мне посетить скотобойню на следующий день. И хотя я думал о мышцах, лейтмотивом моего визита оказались легкие.

Морозным осенним утром я поехал по шоссе Нью-Джерси Тёрнпайк мимо нефтеперерабатывающих заводов, заправочных станций и фур. Когда я открыл тяжелую металлическую дверь в здание, я услышал лязг цепей, жужжание бензопил и мычание скота. Запах скотного двора витал в холодном воздухе, когда я проходил через главный вход навстречу страшным звукам, доносившимся из-за угла.

Забой уже начался. Я увидел раввинов с длинными седыми бородами и в высоких резиновых сапогах. Они стояли вокруг большого деревянного стола и рассматривали куски блестящей плоти. Рабочие, в основном афро– и латиноамериканцы, орудовали огромными мотопилами и перемещали подвешенные четвертованные туши коров по рельсам на потолке. Каждого бычка заводили в здание с улицы по узкому проходу, ведущему прямо на убойную платформу. Затем животное медленно поднимали цепями за задние конечности. Как только передние копыта отрывались от бетонного пола, раздавалось протяжное прощальное «му», которое эхом отскакивало от мрачных стен. Одним быстрым движением нож раввина вонзался в шею животного, кровь громко выплескивалась на пол, и бычок умирал прежде, чем отзвуки последнего «му»

окончательно стихали.

Я ходил среди висящих коровьих тел и видел четвертованные туши, узнавая строение мышц и костей, которые видел в анатомичке. Без кожи и человеческие тела, и туши скота выглядят одинаково красными с белыми прожилками, как марионетки на нитках, ведущих к названиям на мертвом языке. Раввин, который занимался забоем, казался менее занятым, чем остальные: в перерывах он в основном стоял и вытирал кровь со своего длинного ножа. Его борода была аккуратно подстрижена, а ермолка плотно прилегала к коротким каштановым волосам. Я спросил его о том, чем занимаются другие раввины.

Он объяснил, что еврейский традиционный диетический закон, или кашрут, представляет собой руководство по правильному разделыванию и проверке чистоты мяса. Я знал основные правила кашрута: держать молочные и мясные продукты раздельно, избегать моллюсков и свинины. Но как пояснил раввин, есть еще один, менее известный аспект: тяжелая пневмония при жизни животного может сделать мясо некошерным.