Неизвестные трагедии Великой Отечественной. Сражения без побед

5 июня атаки продолжились, и 165-я дивизия продвинулась на 2 км. Навстречу ей из 2-й ударной армии наступали 22, 25, 53-я и 59-я стрелковые бригады. Роты у них состояли из 10–15 бойцов, собранных из тыловых подразделений. Противник заметил передвижение бригад к коридору и подверг их жестокой бомбардировке. В 2 часа ночи красноармейцы бросились на врага без всякой артподготовки, так как снарядов не было, вклинились в оборону противника и даже форсировали р. Полисть, продвинувшись на 100–150 метров. С рассветом 6 июня они выдержали огонь немецкой артиллерии и отбили несколько контратак, но затем у них кончились патроны, и враг опять закрыл коридор.

165-я дивизия понесла огромные потери. 5 июня она только с 16 часов 30 минут до полуночи потеряла 3753 человека, а 6 июня ее потери достигли уже 8 тыс. человек из 12, прибывших из Сибири на фронт. Поляну перед Мясным Бором у Теремца-Курляндского, где началась трагедия 165-й дивизии, ее воины назвали «Поляна Смерти».

Белые ночи и превосходство немецкой авиации не позволяли наладить снабжение 2-й ударной армии воздушным путем. Нормы питания, которые и так были меньше блокадных ленинградских, постоянно сокращались. Тяжелее всех в окружении приходилось раненым. На 10 июня их скопилось в кольце 5 тыс., причем более 1,5 тыс. из них находились на совершенно открытом месте, под бомбами на платформах узкоколейки.

Большие потери несли не только советские части, но и противник. Весь Мясной Бор и соседние леса были завалены трупами немецких солдат и офицеров. В мае – июне в батальонах вражеских дивизий оставалось по 40–70 человек. Немецкое командование перебрасывало под Мясной Бор по воздуху из Германии новые маршевые батальоны, делая все, чтобы не допустить прорыва окруженных.

8 июня Ставка восстановила Волховский фронт, командовать им вновь стал Мерецков. Войска Ленинградского фронта принял генерал Л.А. Говоров. Сталин приказал Мерецкову вывести 2-ю ударную армию из кольца, хотя бы без тяжелого оружия и техники.

11 июня для освобождения Южной дороги Мерецков придал 52-й армии 25-ю кавалерийскую дивизию 13-го кавалерийского корпуса, которая действовала в пешем строю. 12 июня советские войска предприняли попытку атаковать противника, потеснили его на несколько сот метров, но, понеся большие потери, к исходу дня вернулись на исходный рубеж. Упорные, ожесточенные бои продолжались и в последующие дни. К 20-м числам июня вся местность у Мясного Бора была завалена трупами в несколько рядов, так что гусеницы танков вязли в сплошном месиве человеческих тел, и их приходилось очищать железными крючьями. И все же вечером 21 июня части 52-й и 59-й армий пробили наконец коридор шириной 250–400 метров вдоль узкоколейки и соединились со 2-й ударной армией.

Однако утром 22 июня противник ворвался в коридор с севера. 59-я армия и окруженные войска сумели отразить его атаку и даже расширили к вечеру горловину до 800 метров, захватив узкоколейку. На южном фланге 300 бойцов 38-го стрелкового полка 65-й стрелковой дивизии неоднократно сходились с врагом врукопашную, и на знамени полка осталось 38 пробоин. В последний момент бойцы вызвали на себя огонь реактивной артиллерии, и враг не прошел. К 20 часам 22 июня через коридор огня и крови вышли около 6 тыс. красноармейцев. Вместе с ними по приказу Ставки выходило и гражданское население. После тяжелых боев к 23 июня коридор расширился до 1 км, однако по-прежнему простреливался насквозь. Командование фронта формировало из выходивших из окружения людей отряды и посылало их опять в бой, удерживать фланги коридора. Но большой пользы такие отряды голодных людей принести не могли, так как «вышедшие бойцы, – отмечал Мерецков, – были изнурены и подавлены морально». Подтверждение этому находим в докладе начальника особого отдела Волховского фронта старшего майора госбезопасности Мельникова: «..Бойцам и командирам… выдавалось от 10 до 50 грамм сухарей, в отдельные дни бойцы продуктов не получали вовсе, что увеличило число истощенных бойцов, и появились случаи смертности от голода.

Заместитель начальника политотдела 46-й дивизии Зубов задержал бойца 57-й стрелковой бригады, который вырезал из трупа убитого красноармейца кусок мяса для питания. Будучи задержан, боец по дороге умер от истощения.

Питание и боеприпасы в армии вышли, подвоз их воздухом из-за белых ночей и потери посадочной площадки у деревни Финёв Луг по существу был невозможен» [232] .