Неизвестный Александр Беляев

Не менее поразительно его знание инструмента. Многие пианисты (хотя бы покойник Kонийский) превосходили Гофмана силой удара, но это отнюдь не означает, что Гофман не может дать такой же мощи. Если он этого не делает, то только потому, что не хочет во имя звукового эффекта насиловать природу инструмента. За известными пределами силы удара, рояль теряет характерную особенность, чем нарушается цельность впечатления. Поэтому-то Гофман не старается превращать рояль в оркестр, придавая звукам характер тех, или иных оркестровых инструментов.

В следствии этого в Листовских произведениях, наиболее запечатленных «оркестровым» характером, Гофман иногда менее полифоничен, чем другие пианисты, но зато, как никто другой, он проник во все тайны «души» рояля. И рояль, оставаясь только роялем, у Гофмана дает неизмеримо больше красочных и динамических оттенков не только по сравнению с игрою пианистов, «выжимающих» из рояля оркестровый характер, но, подчас, по сравнению и с самим оркестром. Идеальным, незаменимым инструментом является рояль при исполнении Гофманом Шопена. Все творчество последнего связано с этим инструментом и при идеальном исполнении Гофмана, духовное и обаяние этого творчества передается с исчерпывающей полнотой.

С таким же совершенством исполняет Гофман и других композиторов. В этом отношении он представляет редкое явление музыкального перевоплощения. Он растворяет себя в индивидуальности исполняемого композитора. Но в этом «растворении» не теряет «свое лицо». «Погубивший душу, обрящет ее». И растворив свою индивидуальность в творчестве исполняемого композитора, «погубив свою душу», Гофман вновь обретает ее в лице несравненного художника, несущего нам очарование нетленных красот музыки.

«Смоленский вестник». – Смоленск. – 1913. – № 31. – С. 2

А. Беляев (под псевдонимом В-la-f) «Гастроль босоножки Елизаветы Гульбе»

Люди, с недостаточно развитыми «задерживающими центрами» не могут удержаться от ритмического движения ногой или рукой, слушая музыкальную пьесу с ярко выраженным ритмом (марш, полька). «Сами ноги идут», – характеризует простой народ такое «моторное» действие музыки.

Потребность выразить музыкальное впечатление вешними движениями тела лежит в глубине человеческой природы.

Музыка протекает во времени.

Время есть форма внутреннего чувства, т. е. созерцание вашего внутреннего состояния. Но так как это внутреннее созерцание не дает никакой фигуры, а всякое ощущение мы переводим на язык представлений, то и стену во времени мы представляем в виде бесконечно продолжающейся линии, иными словами, на языке образов время мыслится также в пространственной форме. Поскольку же пространство, как понятие, связано с предметами внешнего мира, постольку и движение во времени может быть переведено на движение тела в пространстве.

Так, движение во времени (музыка) превращается в движения в пространстве (танцы.) С этой точки зрения танцы, характеризующие музыку могли бы быть названы «пространственной музыкой», – поскольку они, конечно, «музыкальны», т. е. ритмичны и вызывают те же эмоции, что и музыка.

Чем же может быть достигнут эффект, или иначе говоря, что требуется от человека, который хочет передать музыку, движение, «ритмический концерт»?

1) Безукоризненное тело, – как материал ритмических воплощений, 2) совершенное владение этим телом, 3) музыкальность, – как гарантия точной передачи иллюстрируемого музыкального автора, 4) изобразительный талант, т, е. уменье верно – понятное и пережитое музыкальное впечатление передать во вне.

Телосложение Е.Гульбе несколько напоминает Иду Рубинштейн в портретной передаче покойного Серова. Некоторая резкость углов и худощавость ставит границы в изображении многих образов, требующих импонирующей внешности, но этот природный недостаток еще не исключает ее из числа возможных адептов нового искусства.

Не может быть названо совершенным владение артистки этим природным «материалом».

В мимике артистки доминирует грустно-удивленное выражение, отсутствие темперамента лишает возможность дать должную экспрессию лицу и жестам в таких, напр., танцах, как «танец Скифов».

Жесты, вообще, однообразны.

Движения, напр[имер], обеими руками варьируются в пределах 10–15. Это более, чем бедно, если вспомнить, что Дельсарт дает в своих таблицах 243 разновидности в положении о д н о й только руки.

Не проявила артистка и достаточной музыкальности. Это чувствовалось как в слабой ритмичности, так и трактовке музыкальных произведений. В ритме, вероятно, Гульбе была бы побеждена «первоклассником» школы Далькроза. Ритм ее движений крайне не уверенный, часто не совпадающий с музыкой.

Особенно резко бросалось в глаза, когда артистка в паузе делала непроизвольное движение. Это действовало так же, как ошибочный звук одного из скрипачей на паузе всего оркестра.