Неизвестный Туполев

Под руководством брата кайзера, адмирала принца Генри и командующего германским флотом на Балтике была разработана операция нанесения дирижабельного удара по Петрограду. К середине 1915 года план операции был готов и получил кодовое название «Операция „Железный крест“». При этом бомбардировка российской столицы называлась «жизненно важной». Вильгельм II считал: стоит первым бомбам пасть на город Петра, и Российская Императорская армия капитулирует.

Специально для бомбардировок Петрограда на восточный фронт в Кенигсберг в июне 1916 года — феврале 1917 года прибыли самые современные тогда цеппелины LZ-57, L-30, LZ-73, L-37. В это же время, но на другие базы были доставлены LZ-81, LZ-83, L-38, LZ-90.

Но были два обстоятельства, мешавшие немцам совершить дирижабельный наскок на Петроград: русские зенитные орудия в Финском заливе и погода. Чтобы дирижабли не были преждевременно замечены, следовало использовать длинные зимние ночи, а чтобы дирижабли отбомбились и благополучно вернулись на базу, линию фронта следовало пересечь днем. Это можно было бы сделать при плотной облачности, а для этого требовался западный ветер.

Между тем, как известно, в северо-западной части европейской России преобладают восточные ветры. А при них погода обычно ясная. Лететь на Петроград при западном ветре опасно: 25–40 % мощности двигателей ушло бы на борьбу с ветром и дирижабли могли не вернуться домой.

Существовали и технические трудности. В те годы кислородных аппаратов еще не было. Продолжительные полеты на больших высотах при сильных морозах и недостатке кислорода крайне изнуряли дирижаблистов. Случалось, что часть экипажа теряла сознание. Словом, требовалось отработать налет на Петроград.

Лучше всего по похожим погодным условиям и направлению маршрута подходило побережье Финского залива. Вскоре здесь действительно нет-нет, да и начал появляться германский цеппелин. Однако, как сообщал журнал «Техника воздухоплавания» № 10–11 за 1916 год, немецкие дирижабли долетали только до входа в Финский залив. Дальше их не пускали русские артиллеристы.

Для береговых орудий почти двухсотметровые «сигары» были отличной мишенью. Это прекрасно понимали и пилоты: уже при первых выстрелах дирижабли поворачивали обратно.

Решение о дате налета дирижаблей на Петроград должен был принять Петер Штрассер, командир дивизиона морских дирижаблей на Балтике. Это был знаменитый дирижаблист, любимый подчиненными командор и смелый офицер. Вероятно, ему не нравилась политическая игра, заложниками которой были Петроград, цеппелины и их пилоты. Он открыто возражал против этой «балтийской интермедии». С него хватало потерь цеппелинов, посланных им на Лондон…

Но шла война, а бомбить русскую столицу приказал сам кайзер. Он же прислал для этой цели самые современные цеппелины. Сколько мог Штрассер уклонялся от исполнения этой затеи. И, может, совсем не потому, что жалел Северную Пальмиру. Вероятно, как опытный специалист, он знал, чем операция закончится.

Когда больше нельзя было уклоняться, Штрассер пытался заменить новые дирижабли, предназначенные для налета на Петроград, на более потрепанные. Но и это не удалось.

Штрассеру ничего не оставалось делать, как действительно послать дирижабли на непокоренную русскую столицу

Теперь погода для командира дивизиона превратилась из противника в союзника. Только правильно выбранная дата налета давала шансы экипажу — не то что на удачный бомбардировочный налет, а просто выжить.

Наконец Штрассер убедился, что длинные зимние ночи помогут совершить внезапный наскок на русскую столицу. Операцию «Железный крест» назначили на 29 ноября 1916 года. Но, оказалось, в плане не учли некоторые технические детали. Например, при большом морозе замерзало топливо ходовых двигателей дирижабля.

Операцию отложили на месяц, чтобы выработать меры противодействия. Теперь при каждом удобном случае на Ревель летели дирижабли. В этих боевых полетах решались и научно-технические задачи. Оказалось, что никакие меры не могут предупредить замерзание горючего.

П. Штрассер приказал Мартину Дитриху готовить дирижабль L-38 к налету на Петроград. Этот дирижабль был специально сделан для бомбардировочных налетов на Ревель и Петроград. Его объем составлял 55 200 куб. м, длина — 196,5 м, максимальный диаметр — 23,93 м. Он поднимал 32,5 т полезного груза. Шесть двигателей развивали скорость 103,3 км в час, дирижабль мог подниматься на высоту 4100 м, а дальность его полета составляла 7400 км. Такой бы дирижабль — да для перевозки грузов и пассажиров в регионах с неразвитой дорожной сетью…

Но 29 декабря 1916 года цеппелин поднялся в воздух с базы Зеерапен (под Кенигсбергом) и взял курс на русскую столицу. На его борту находился суточный запас топлива и немецкий новогодний подарок петроградцам — три тонны бомб. Дирижабль пробил слой облаков и оказался на высоте 2800 м. По инерции он залетел на 3050 м. Здесь легко одетый экипаж стал ежиться от холода. Градусник показывал 80° по Цельсию ниже нуля. Такой температуры было достаточно для того, чтобы замерз компас. К тому же оказалось, что в трубопроводах стало загустевать и твердеть масло. Капитан-лейтенант Дитрих приказал механикам периодически переворачивать восьмикилограммовые масляные баки.

Такая импровизация дала хорошие результаты и дирижабль смог двигаться дальше. Но появилась новая неприятность: то и дело засорялись свечи зажигания. Их надо было постоянно чистить в холоднющих, открытых всем ветрам моторных гондолах.

Покрытый толстым слоем льда воздушный корабль еле двигался. Настойчивый Мартин упрямо вел его на Петроград. В 21 час он понял, что русской столицы ему не достичь, и повернул на остров Эзель. Там находилась крупная российская военно-морская база.

Но яркое северное сияние заставило Дитриха усомниться в том, что он летит правильным курсом. Сияние было таким близким и сильным, что командир боялся, как бы не взорвался водород в оболочке. По расчетам выходило, что в 1 час 22 мин. дирижабль должен быть уже над островом. Штурман ничем не мог помочь командиру, никто из экипажа не знал, что там внизу: земля или вода. Толстые и густые облака проникали даже в гондолу.

В 2 часа 21 мин. Дитрих бросил затею и с бомбардировкой острова и взял курс домой. В это время вдруг завизжал правый средний двигатель. Выяснилось, что не выдержала нагрузок одна из шестеренок.

Двигатель пришлось остановить. Дирижабль пошел медленнее. Еще тяжелее стало бороться с ветром, который крепчал. Не дал утешительных новостей и метеопрогноз, переданный по радио: северо-западный ветер нес неустойчивую погоду.

Теперь у командира была одна задача: быстрее довести дирижабль до родного берега. Дирижабль находился в слепом полете. Ураганный ветер, как бы в наказание, бил и трепал его, бросал из стороны в сторону.

В 4 часа 45 мин. замерзла вода в радиаторах, двигатели остановились. Опытный воздухоплаватель Дитрих понял, что дирижабль упадет в море. Он желал только одного, чтобы это случилось поближе к берегу. Окоченевшие механики с фарфоровыми от мороза пальцами колдовали в моторных гондолах.

К счастью, в 7 часов двигатели заработали. Повеселевший командир на высоте всего 300 м сквозь снежную бурю повел дирижабль к берегу. Каждый член экипажа желал только одного: «Быстрее домой, домой, домой…»

Слой снега на оболочке становился все толще и толще, лед срывался с лопастей винта и грозил пробить оболочку. За борт была выброшена большая часть бомб, предназначенных для бомбардировки Зимнего дворца, слито полтонны горючего. Это замедлило падение аппарата в море. Под тяжестью снега на стабилизаторах кормовая часть дирижабля ушла в воду. Нос воздушного корабля, как маяк, возвышался над морской поверхностью.

Угол между осью цеппелина и морской гладью составлял 15 градусов, но воздушный корабль так и норовил встать вертикально. Дитрих не растерялся.

Капитан-лейтенант приказал остановить двигатели, перенести оставшиеся бомбы из кормы в нос (их оставалось 560 кг). Из кормовых баков в носовые ручным насосом перекачали остатки горючего. Только после этого всей своей длиной дирижабль лег на воду. Это случилось в 10 часов утра. Можно ли представить себе физическую и эмоциональную нагрузку экипажа?

Немного успокоенный Дитрих стал решать вторую задачу: он хотел определить местоположение дирижабля. Хотя снег все еще шел, вдали различался берег. Все указывало на то, что дирижабль упал недалеко от Либавы.

В полдень, по сравнению с ночью, стало чуть теплее. Видимо, температура газа, находящегося в оболочке, поднялась, и цеппелин как бы встрепенулся. Он начал активно качаться.

Дитрих понял, что появился хороший шанс подняться в воздух. И он его реализовал — L-38 взлетел. Теперь Дитрих гнал и гнал дирижабль до тех пор, пока не увидел вечнозеленый лес. На кроны деревьев этого леса он и посадил воздушный корабль. Несколько членов экипажа были отправлены за помощью, остальные пытались привязать дирижабль к деревьям. Вдруг сильный порыв ветра вырвал из ослабевших рук дирижаблистов громадную машину и ударил ее о деревья. Каркас дирижабля сломался пополам, нос и корма сплющились. Как раз в этот момент и прибыла уже ненужная помощь. Но она принесла пилотам радостную весть.

Оказалось, что дирижабль приземлился в Курляндии близ Симупене. Раньше это была русская территория, но в настоящее время здесь находились немцы.

31 января 1917 года Штрассеру пришлось отправить на Петроград еще один дирижабль. Пока не удалось выявить точно номер этого воздушного корабля. По английским данным это L-35 и командовал им Герберт Эрлих. Немцы утверждают, что это LZ-68 во главе с лейтенантом С. Леманном. Тем не менее, подробности этого ужасного для экипажа полета известны.

Уже в 17 часов дирижабль был над Любавой. Пока все шло благополучно, и командир надеялся подойти к Винау незамеченным, а оттуда уже рукой подать до Финского залива. Штурман доложил: «Верхняя кромка облаков находится чуть выше 900 м». Корабль стал пробиваться вверх, чтобы лететь выше облаков. Но оказалось, что верхний слой облачности находился на высоте 2500 м, а там оболочка быстро покрылась льдом. Пласт льда, покрывший хвостовое оперение, поставил дирижабль носом вверх. По коридору покатились бомбы, каждую минуту грозя взорваться. Дирижаблисты, как муравьи, карабкались вверх почти 100 м, перенося из кормы в нос 50-килограммовые бомбы. Только таким образом равновесие дирижабля было восстановлено.

В 19 часов воздушный корабль, наконец, вырвался из облачного плена. Его окружало ясное звездное небо. Было очень холодно. Северо-западный встречный ветер дул со скоростью 70 км в час. Отрывающиеся куски льда беспрестанно колотили по гондолам. Одним куском был разбит указатель уровня топлива. Вода в радиаторах замерзла. Автоматическая подача топлива в двигатели прекратилась. Командир приказал подавать топливо ручным насосом, а сам упорно вел дирижабль на Петроград.

Около часа ночи воздухоплаватели увидели город, залитый морем огня. По расчетам выходило, что это Балтийский порт. Тоже неплохо. Туда и направился цеппелин. Вскоре пришлось отказаться от заманчивой цели: от перегрузки льдом и сильного встречного ветра дирижабль упал бы раньше, чем достиг города.

Повернув на юго-запад, дирижабль двигался вдоль побережья, буквально протискиваясь сквозь снежные заслоны. Встречный ветер был такой сильный, что дирижабль порой стоял на месте при работающих на полную мощность двигателях. Налетающие шквалы били дирижабль о снежные преграды. Изменяя высоту, командир стал искать попутный воздушный поток. На высоте 150 м действительно дул юго-восточный ветер, который вдохнул командиру новые силы.

Измученный экипаж никак не хотел отказываться от бомбардировки Петрограда. Но громкий треск известил о том, что сломался винт правого двигателя. Его обломки забарабанили по консольной балке. Дирижабль поднялся чуть выше и при попутном ветре, как мог скорее, пошел домой.

В 9 часов 10 минут цеппелин совершил вынужденную посадку на своей территории. В воздухе находился ровно 17 часов. Позже оказалось, что из-за непогоды дирижабль не смог вылететь даже за границы своей территории.

С конца 1917 года германское воздухоплавание терпело тяжелый урон. В Нордхольце на земле взрывом уничтожено сразу 6 дирижаблей. Причины этого взрыва до сих пор не выяснены.

5 января 1918 года взрыв в Альгорне уничтожает 4 дирижабля и эллинги. В июле того же года в эллинге налетом английских самолетов уничтожены орденоносный L-54 и L-60. 5 августа 1918 года на L-70 гибнет знаменитый Петер Штрассер. Куда уж тут до повторения налета на Петроград! Русская столица, единственная из столиц Северного союза, так и осталась непокоренной немецкими дирижаблями.