Некромагия

Они молчали, пытаясь сообразить, к чему он клонит.

— На празднике Тентры, — откликнулся, наконец, Некрос. — Ведь так? — он посмотрел на остальных, ища поддержки. — Вы надевали его много лет назад на празднике Тентры.

— Да. С тех пор прошло семь лет. Кажется, настала пора вновь достать его.

Не отрывая взгляда от гостей, Октон протянул руку к сундуку и поднял легкую крышку. Он заметил, как выпрямился Некрос, как блеснули желтые глаза Сола. Гело лишь слегка повернул голову, а Доктус наморщил лоб, наблюдая за Владыкой. Старик опустил руку в сундук и нарочито медленно достал то, что лежало там.

Мир. Узкая золотая корона, напоминающая обруч с гладкой поверхностью. Никаких узоров, никаких украшений, кроме креста с четырьмя гнездами на концах. В них крепились парангоны разных цветов. Октон поднял Мир, медленно поворачивая, чтобы жемчужины замерцали в огне свечей.

Их называли Слезы Мира. Поднеся корону к глазам, старик увидел наполняющее жемчужины марево: у границ сфер полупрозрачное, дальше оно становилось все плотнее, сгущалось. Каждая Слеза заключала в себе отдельный мир. Одна — зелено-коричневая, мертвенная, вторая — наполненная голубым льдом, который искрился мириадами колющих глаза снежинок. В бесконечном пространстве третьей Слезы что-то полускрытое серебристым маревом перемещалось, кружилось и двигалось из стороны в сторону в медленном механическом ритме. Четвертый парангон заполнял огонь.

Слезы Мира объединяло одно — в глубине их притаилась неясная тень. Октон заметил ее несколько дней назад. Что-то еще очень неопределенное... Хотя ему казалось, что тень постепенно густеет.

— Теперь слушайте внимательно. Нечто движется к границам нашего пространства и нашего времени. Пока неизвестно, что оно собой представляет, откуда взялось и когда точно достигнет цели. Но когда оно окажется здесь, привычной жизни придет конец. Тот мир, который мы знаем, изменится безвозвратно, и я уверен, что в нем не станет для нас места.

Воцарилась тишина. Октон прикрыл глаза, чувствуя, что даже этот короткий монолог утомил его.

— О чем вы говорите? — произнес, наконец, Некрос Чермор. — Все как обычно, я не вижу никаких изменений...

— Изменения начнутся, хоть и не скоро.

— Но это... какая-то враждебная сила? — подал голос Доктус. — И что мы можем сделать?

— Прекратить вражду, — сказал Октон, открывая глаза. — Гело, Сол, Некрос — каждый ждет, что я отдам Мир ему. Мы все знаем, что произойдет после этого, не так ли? Вы не желаете понять друг друга. Я могу сделать Владыкой Доктуса Савара, он единственный, кто не станет использовать власть для уничтожения других цехов. Но ему не добиться дружбы никого из вас. И когда-то, что приближается к нам, окажется здесь, Универсалу придет конец.

Октон смотрел на них и видел — чары не верят ему. Никто, даже Доктус, не воспринял его слова всерьез.

— Что скажешь, Сол Атлеко?

Рыжий коротышка раздумывал над ответом недолго. Взмахнув рукой, он затараторил:

— Чушь, чушь. Вы говорите все это, потому что задумали нечто, пока непонятное нам, — в голосе главы теплого цеха не было почтения, лишь веселая злость. — Непонятное всем нам. Наше почтение, Владыка... — Сол приложил ладонь к груди и с насмешливым уважением склонил голову. — Вы всегда были прозорливы. Отличное представление, но что дальше? Позвольте нам быть честными: вы умираете, а Универсалу нужен Владыка. Так кому вы передадите Мир?

Когда он умолк, Гело остался невозмутим, Некрос посмотрел на Сола удивленно, а Доктус — с вялой неприязнью. Сол Атлеко, давно понимавший, что Мир не достанется ему, впервые позволил себе столь откровенные речи.

— Или, возможно, вы собираетесь вновь надеть обруч? — продолжал он. — Что ж, все мы садовники своей смерти. Мир даст вам еще немного времени...

— Ты полагаешь, это представление? — откликнулся Октон Маджигасси. — Я не уличный жонглер, чтобы развлекать тебя. Смотрите сами...

— Что вы делаете?! — Некрос вскочил, когда Владыка двумя пальцами сжал зелено-коричневую Слезу, повернул и вытащил из гнезда.

— Всего лишь хочу убедить вас. Возьми ее. — Владыка протянул руку с лежащим на ладони парангоном. — Эта Слеза как раз для тебя. Возьми и загляни внутрь.

Когда растерянный Некрос шагнул к старику, Сол тоже вскочил.

— Не трогай! Октон, что это значит? Отдавая ему Слезу, вы усиливаете его... — Он замолчал, увидев, что другой рукой Октон держит второй парангон, тот, в котором горело пламя.

— Ты тоже возьми. Гело, Доктус, каждый из вас сейчас получит по Слезе.

Некрос бережно принял у Владыки парангон, завороженно разглядывая его, попятился и упал в кресло. Сол, не понимающий, что происходит, получил свою Слезу, затем Октон отдал третью и четвертую. Когда гости вновь уселись, Некрос произнес:

— Мне кажется, там какая-то тень.

— Сол? — Октон посмотрел на теплого чара, и тот быстро закивал.

— Да, да, у меня тоже.

— Доктус? Гело?

— И здесь, — сказал Доктус Савар.

Гело Бесон долго рассматривал сияющую холодным голубым огнем Слезу на своей ладони и, наконец, равнодушно обронил:

— Да.

Октон взял Мир, лежащий на его груди, и сел в постели.