Некромантика по любви

Я отпустила его пальцы и шагнула вперед, наступая. Глаза Эдвина широко распахнулись, аппетитные губы слегка приоткрылись. Кажется, он что-то хотел сказать… Наверное, что-то очень нужное и крайне важное. Не успел. Я потянулась губами к каплям, что продолжали блестеть на шее Морроуза. Собрала их губами. И тут же была стремительно захвачена в плен.

Подхватив меня на руки, Эдвин шагнул зачем-то к столу, потом замер на миг и развернулся к кровати. Его рука опустилась на моё бедро, приподнимая простую широкую юбку дорожного платья. Прохладные губы выгнали последние мысли из головы. Всё. Разум покинул меня окончательно. Никаким мыслям там не было больше места.

Оказалось, милорд знает толк в раздевании женщин. С моим туалетом он справился в считаные минуты, притом сам оставаясь одетым. Прохладные простыни мягко коснулись спины. Запах свежего постельного белья ударил в ноздри и тут же смешался с изысканным ароматом мужчины. Моего Эдвина. Замершего надо мной, возбуждённого, трепетавшего крыльями носа, такого родного и близкого, что хотелось обнять его крепко и не отпускать. Никогда.

— Адель… — прошептал он, твёрдыми пальцами приподнимая мой подбородок и вынуждая смотреть ему только в глаза. — Ты не обязана.

Я в ответ громко выдохнула.

— Вы раздели меня для того, чтобы отступить в последний момент? Ну уж нет. Будьте последовательны, милорд. Снимите уже штаны перед дамой!

Он тихо фыркнул и нежно коснулся губами кончика моего носа.

— Храбришься…

— Люблю? — произнесла я, кажется, негромко, но прозвучало как выстрел. Прямо в сердце, не иначе.

— Люблю… — тихим эхом ответил мне Эдвин.

И сладко поцеловал…

Чувственно, глубоко, отбросив стеснение и разом преодолев все разделяющие нас ещё этим утром преграды. Он словно с утёса упал в мое море. Ни на кого больше не оглядываясь и ни о чём не жалея.

* * *

Самое удивительное в единении двух возлюбленных — откровенность. Уютно устроившись в тёплых объятиях задремавшего мага смерти, я смотрела на неровный свет старого фонаря и раздумывала над этим. Разговор человеческих тел вёлся на языке пылкой страсти. В нём нет места для лжи. Только чувства. Объятия, поцелуи, нежные прикосновения. Движения в унисон, словно общая песня. Мужской взгляд, обжигающий, словно самое жаркое пламя, громкий шёпот и тихие стоны, тонущие в горячем слиянии губ.

Потрясающе, невероятно красиво.

Вопреки мнению матушки, я совершенно не чувствовала себя падшей женщиной. Меня не осквернило то, что было между мной и милордом, не испачкали не унизило. Наоборот — происходящее было настоящим чудом. И стоило только представить на его месте любого другого мужчину — волна неприязни и вязкой брезгливости тут же прокатывалась по спине, а к горлу подступал отвратительный ком.

Мне нужен был только он. Он один.

— Почему ты не спишь? — прошептал мне в плечо Эдвин и приподнялся, тревожно заглядывая мне в лицо. — Все в порядке? Я… кажется, был непозволительно не воздержан, прости.

Ну что мне с ним делать?

— Не прощу! — я нервно хихикнула, потянувшись к нему за поцелуем, который тут же и получила. — Буду мстить! Без жалости и пощады. Эдвин, а ты почему не спишь?

Снова поцелуй, полный томной ласки. Милорд костяшками пальцев коснулся моей полыхнувшей щёки:

— Я с ума схожу, когда слышу, как ты произносишь моё имя.

— И всё же? — я ладонью накрыла его твёрдые пальцы и потёрлась о них щекой.

— Есть ужасно хочу. Боялся вставая тебя разбудить.

От прозвучавшей в его словах мягкой нежности, от теплоты чёрных глаз хотелось смеяться и плакать. Алый отсвет магического фонаря делал лицо Эдвина невероятно, просто демонически красивым. И даже острые скулы и тени под глазами казались загадочными и притягательными.

— Тогда почему мы все еще в кровати? — подавив явно неуместное желание испытать свои силы и снова соблазнить очень голодного мага (не думаю, что у меня возникли бы с этим сложности), я вынырнула из его рук, поискала взглядом одежду и вздохнула, подхватив простыню. Завернулась в неё на ходу и направилась в уборную. — Я быстро. Поужинаем вместе.

Справившись с нехитрой конструкцией клозета, я укуталась в единственный здесь найденный холщовый халат и присела на бортик корыта, задумавшись. В теле гулко бурлили отголоски прекрасных мгновений страсти. И все проблемы кажутся теперь тусклыми и далёкими. Не смертельными — точно. Яркое удовольствие отодвинуло в сторону навязчивую боль, что с момента побега Валери и вторжения ловчих в Крапиву терзала мне душу, не отпуская даже ночью. Наверное, я ужасная эгоистка. Разве можно в такое время думать о любви? Нужно страдать и плакать, а не бросаться на шею мужчине.

Дверь вдруг приоткрылась, и на пороге возник этот самый мужчина. Он успел облачиться в штаны и, судя по едкому запаху жжёной серы, применить очищающее заклинание. Ох! Он ведь голоден. И могу спорить на жалованье гувернантки — не начинал ужинать, дожидаясь меня. Бросив взгляд на точёное мускулистое тело моего возлюбленного некроманта, я поднялась, с удовольствием наблюдая за ним.